Этот закат очень не понравился Шустрику, но на обсуждение природных явлений времени не было. Воевода Глухарь итак заждался наглого свободолюбивого сотника.
Одинцов и Шустрик верхом, а Игнат и Слива бегом направились к штандарту воеводы, стоявшему неподалеку.
Серега наслаждался впечатлением, которое оказали на Шустрика носилки. А все-таки это он удачно придумал. В последний день, перед тем как покинуть лагерь вдвоем с Бобром они уединились в палатке, сооружая непонятную конструкцию. Бобер сначала понять никак не мог, что такое удумал командир, а когда разобрался, с азартом приступил к работе. Были задействованы бойцы из десятка Бобра, а главное все хранилось в строгой тайне. Не дай бог, Шустрик что-нибудь пронюхает, сюрприз не получится. Сложнее было прятать носилки во время похода. На марше они были не нужны. Серега ждал момента, чтобы преподнести подарок Шустрику и ему удалось удивить Леха.
***
Владетель замка Двенадцати башен Огин Сорборо был дородным господином лет шестидесяти. Лысая голова, густая черная борода, прореженная сединой, один глаз затянут белой пленкой, отчего он напоминал тухлое яйцо, другой мутный с треснувшими капиллярами так и рыскал по сторонам, отчего складывалось впечатление, что благородный владетель ищет, что бы такое стянуть из того что плохо лежит. Он был одет в богатый красный кафтан, отороченный мехом и покрытый золотым шитьем. На голове шапка с меховой опушкой и двумя лисьими хвостами, свисающими на плечи. На ногах кожаные сапоги, подбитые металлическими подковами.
Владетель вышел на крыльцо усадьбы, находящейся на территории крепости, встречать гостей, въехавших через западные ворота. Возле крыльца стоял десяток личной охраны в черных кафтанах, подпоясанных белыми кушаками. Они были вооружены алебардами.
Во главе группы гостей ехал воевода Глухарь, окруженный личной охраной. Подле него сотники Кринаш, Ругволд и Сабутай. Замыкал процессию Одинцов, Лех Шустрик и два пеших солдата с деревянной конструкцией, похожей на маленькую приставную лестницу, сложенную втрое.
Огин Сорборо спустился с крыльца и вышел на встречу гостям. Кавалькада остановилась. Люди спешились и встали строем, словно готовились встретить врага в клинки. Замешкался только Лех Шустрик. Серега помог ему спуститься из седла на носилки, которые развернули солдаты. Стоило только Шустрику поудобнее угнездиться на жестком сидении, солдаты подняли его вверх, положив шесты себе на плечи.
– Дорогой друг, рад видеть тебя, – растянулись губы владетеля в улыбке.
Он распахнул руки и направился к воеводе, кося с подозрением глаз на носилки с Шустриком.