Демина облегченно вздохнула: до леса — рукой подать. Мимо эшелона замелькали молодые сосенки, густая березовая поросль. Палкин остро почувствовал, как запахло прелым, прошлогодним листом, пряным смольем и лесной свежестью.
— Теперь — порядок!
Зоя Демина свободно вздохнула, помахала уставшими руками и бросила в угольный лоток лопату.
— Пронесло.
— Скажешь «гоп», когда перескочишь.
Смирнов подхватил лопату, по-дружески подмигнул:
— Что, не по зубам угощеньице?
И, не дождавшись ответа, принялся шуровать в топке, изредка поглядывая на манометр: стрелка медленно ползла вверх.
— Живее, Трофим Федотыч! — кричал с площадки Мухин, протирая глаза. Его ударило шальным камнем по шее, и он еле ворочал головой.
В это мгновение рядом с будкой взорвался крупный снаряд, заскрежетало железо, все укрылось паром, горячим удушливым дымом. Мухин не успел увидеть остального: его сорвало с площадки и швырнуло под откос. На лету зарябило в глазах. Он уткнулся головой в кусты, безвольно раскинув руки и приминая слабые побеги березы.
Немецкие десантники ободрились: подошло подкрепление. Зачастили крупнокалиберные пулеметы. По дзотам у моста ударили пушки неприятеля.
Фотиеву хорошо было видно, как перебегали немецкие солдаты, готовясь к штурму. И он мучительно раздумывал, каким способом удержать переправу. Выстрелы с нашей стороны звучали все реже и реже. Может, какая-нибудь часть на заречной стороне спешит к мосту? Роще это видно, а ему нет, но подкрепление должно подойти. Иначе...
Акулов стрелял из амбразуры, тщательно выбирая цель. Комендант отозвал его и поделился своими опасениями.
— Знаешь, Иван Сергеевич, — Акулов говорил возбужденно, — у меня такое ощущение, что позади меня вся страна и я прикрываю ее. Мне отступать некуда...
— Пропадать здесь неразумно, — трезво осадил его Фотиев, — да и подорвать мост можно только с той стороны. Почему? Потому, что так какой-то дурак придумал: оставим тут заслон для прикрытия. Человек пять. Нет, нет, ты — со мной...
Вскоре, прячась за металлические фермы моста, они перешли на станционную сторону реки. Пригибаясь и прячась, за ними последовали бойцы. Отстреливались из последнего заслона. На той стороне редко хлопали винтовочные выстрелы.
В блиндаже сидел связист Мороз. Он сказал, что так и не дождался дрезины, но Акулов только махнул рукой, указывая на тот берег: стреляй!
Но вот умолкли за рекой последние выстрелы наших. Фотиев посуровел, снял каску, обнажил голову и Акулов. Постояли в молчании.
— Что ж, Захар Николаевич, видно, не миновать?
Комендант взял в руки электрическую машинку, дальнейшее ожидание он считал преступным. Мост необходимо взорвать. Связь с Рощей так и не удалось восстановить. Виноват Мороз, но сейчас не время разбирать.