* * *
Они шли рядом вдоль стены.
— Я удивлен, — говорил Сангфугол, — что, учитывая все те услуги, которые ты оказал моему господину, он до сих пор не дал тебе аудиенции.
— Я вылез из постели только этим утром, — сказал Саймон. — Кроме того, он мог просто не понять, что я — это я; на темной поляне в чаще леса, в обществе умирающего великана… и вообще.
— Да, наверное, ты прав, — сказал арфист, хватаясь за шляпу, которая делала все что могла, чтобы улететь с очередным порывом ветра.
Все-таки, думал Саймон, если Мария передала ему послание от принцессы, она наверное упомянула своих спутников. Я никогда бы не подумал, что она девочка такого сорта, что легко забывает друзей.
Хотя, справедливости ради, следовало заметить, что любая девчонка, чудом спасенная из сырого, полного опасностей леса, предпочла бы проводить время с благородными обитателями замка, а не с нищим судомоем.
— Ты случайно не видел эту девчонку, Марию, про которую я тебе говорил, — спросил он Сангфугола.
Арфист покачал головой:
— Люди каждый день входят в эти ворота, и не только те, которые бегут из окрестных деревень и ферм. Прошлой ночью на лошадях с попонами из кожи прибыли из Эрнистира первые всадники принца Гвитина. Основной отряд принца будет здесь сегодня вечером. Лорд Этельферт из Тинсетта с двумя сотнями людей уже две недели как прибыл. Барон Ордмайер приехал вслед за ним и привел еще сотню из Итерселла. И другие лорды съезжаются отовсюду со своими войсками. Готовится большая охота, Саймон, — хотя один Бог знает, кто за кем охотится.
Они дошли до северо-восточной башни, где Сангфугол приветственно помахал молодому солдату, стоявшему в карауле. За его плечами поднимался Вальдхельм. Горы, казалось, были так близко, что протяни руку — и дотронешься.
— Как он ни занят, — внезапно сказал арфист, — все-таки как-то нехорошо, что он до сих пор тебя не видел. Не возражаешь, если я замолвлю за тебя словечко? Я буду при нем сегодня вечером за обедом.
— Конечно, я хотел бы его увидеть. Я… очень тревожился за его безопасность. И мой господин очень много отдал за то, чтобы Джошуа смог вернуться домой.
Саймон и сам был удивлен, услышав нотку горечи в своих словах. Он не хотел, чтобы она звучала, но все же ему пришлось многое перенести, чтобы добраться сюда, и не кто иной как он нашел Джошуа связанным и подвешенным, словно фазан на двери охотника.
Тон замечания не ускользнул и от Сангфугола, он взглянул на Саймона со смесью сочувствия и восхищения.
— Я понимаю. Но не советую тебе излагать это моему хозяину именно таким образом. Он гордый и непростой человек, Саймон, но я уверен, что он не забыл тебя. Видишь ли, в этих краях в последнее время тоже было тяжело и даже почти так же мучительно, как и твое путешествие.