– Но я же не мог сказать вам всю правду!
– Мне – мог!
– Но я же не знал, кто вы!
– Должен был выяснить, раз занимаешься тем, чем занимаешься! Причем давно должен был выяснить, а не в этот приезд!
– Он что, нелегально тут что-то приобретал? – встряла я.
– До этой поездки он вел себя как должен себя вести законопослушный немец! Но тут его бес попутал!
– Не бес, а моя покойная тетушка, – поправил Вальтер Кюнцель. – Я же вам объяснил.
– Она вам что, во сне явилась, Вальтер? – повернулась я к немцу.
– Нет, она завещала Вальтеру все свое имущество и дневники. Вальтер дневников и начитался. Тетушка, кстати, померла в сумасшедшем доме.
– Но дневники она вела гораздо раньше! – закричал Вальтер. – И теперь я думаю, что она совсем не была сумасшедшей. Она была странноватой. А может, и нет… Но она все очень четко описала в дневниках!
Вальтер сообщил, что его отец, дед и прадед коллекционировали живопись. Часть коллекции удалось сохранить, спрятав перед приходом советских войск, но, к сожалению немцев, советские солдаты умели искать припрятанные сокровища. С другой стороны, отец и дед Вальтера были умными людьми и не клали все яйца в одну корзину. Но часть богатств семьи Кюнцелей была вывезена в Россию.
– Генералом Иванихиным? – догадалась я.
– И его подчиненными, – добавил Иван Захарович. – Иванихин делился с подчиненными, за что его и любили. И кляуз на него никто никогда не писал. Люди не хотели иметь другого командира. Но это другой вопрос. Мы говорим о том, что генерал Иванихин и его подчиненные вывезли из Германии много добра. Конечно, не они одни. Но среди вывезенного Иванихиным – или его подчиненными – оказалась то, что принадлежало семье известного нам Вальтера.
Кюнцель кивнул.
– Об этом говорится в дневниках вашей тетушки? – посмотрела я на немца.
– Там перечисляется, что пропало, – кивнул Вальтер.
– А это не может послужить доказательством в суде? – Я обвела взглядом собравшихся за столом.
– Если бы я был еврей, то точно послужило бы, – печально произнес Вальтер Кюнцель. – И у меня был бы очень большой шанс вернуть то, что принадлежало моей семье. Правда, я не знаю про случаи возвращения украденного из России…
– Вы о чем? Вы хотите сказать, что евреям возвращают, а немцам нет?
Вальтер кивнул.
– Я восхищаюсь евреями, – искренне сказал Иван Захарович. – Сколько они уже компенсаций получили, а теперь возвращают украденное! Правильно делают, кстати. Но почему наши-то не вытрясают деньги?!
– Из кого? – спросила я.
– Из американцев, – как само собой разумеющееся сказал Иван Захарович. – Когда они к нам присоединились в борьбе против фашизма? Да когда уже все ясно стало, а не на самом первом, самом тяжелом для нас этапе войны. Все выжидали, смотрели, как война в Европе будет разворачиваться.