– Юленька, мне такого заказа не поступит. Точно. И я за него не возьмусь. Мне заказали приобрести Ярослава Морозова – я приобрел.
– Еще думаете Морозова приобретать?
– Думаю. Не подскажете, где?
– Вам лучше знать.
– Если бы знал – приобрел. И у меня, как всегда, ограниченный бюджет. Заказчики – люди прижимистые. Все и всегда.
– А все-таки где теоретически у нас в городе может быть Леонардо?
– Вы что, сами решили поискать? Головы можете лишиться, Юленька. За картины Леонардо убьют. Да вы это и без меня должны понимать.
– Картины Леонардо могли попасть в Россию?
– Опять вы за свое! Могли.
– Когда?
– Во времена Петра Первого. Во времена Екатерины Великой. Знаете, в России в старые добрые времена можно было купить картину, которая теперь стоит миллионы долларов, за червонец. Конечно, дореволюционный, но все равно червонец. На рынке!
– А в советские времена?
– Нет. И в наши времена тоже нет. В наши никто не стал бы их сюда ввозить. Если бы ввезли в советские, то они оказались бы в каком-то крупном музее. Об этом бы трубили все газеты.
– В семье Ярослава Морозова могла оказаться какая-то работа Леонардо?
– Теоретически да. Но скорее рисунок. От него же не только картины остались. И было много незаконченных работ. Часть работ не сохранилась из-за того, что он использовал какие-то необычные техники. Он же был известным экспериментатором.
Галустьян замолчал и о чем-то задумался.
– Знаете что, Юленька? Если человек интересуется Леонардо да Винчи, то он вполне может интересоваться не его живописью, а техническими изобретениями. Вы ведь, наверное, знаете, что Леонардо оставил после себя многочисленные технические изобретения?
– Слышала.
– Его интересовали совершенно разные области, – продолжал галерейщик. – Он же был и математиком, и механиком, и инженером. Он изобрел ряд механических приспособлений и физических приборов, работал над конструкциями летательных аппаратов. Идея парашюта принадлежит ему. Ему же приписывают изобретение велосипеда, танка, прожектора, двухлинзового телескопа. Так что, если кто-то у нас ищет что-то из работ Леонардо, то это, скорее всего, не художественное произведение. Кстати, в основном от него остались не холсты. Основная форма его художественных произведений – это масло на панели. «Джоконда», например, на тополиной.
Я удивленно посмотрела на Галустьяна.
– Да-да, вы просто этим никогда не интересовались. Не холсты, панели!
– То есть вывозить нужно деревяшку? – уточнила я.
– Я бы не стал говорить так грубо… Но да.
– И ее не свернешь в рулон… И ее точно просветит «телевизор» на таможне…