– Сядь! – со вздохом произнес Мурад Кадырович, прихлопнув ладонью по столу.
Пыл его уже спал, взгляд стал иным – более спокойным, но по-прежнему мрачным и угрюмым.
– Извини, Георгий Иналович, погорячился я, – медленно проговорил Себетов.
Доциев пробормотал в ответ нечто невразумительное, вроде того, что не стоит.
– Ты пойми, Георгий Иналович, у меня сейчас на тебя вся надежда! – оправдываясь, произнес Себетов. – Нам с тобой парк нужно восстанавливать, это наша с тобой задача, понимаешь? Наша!
Доциев осторожно кивнул, хотя знал, что вообще-то это задача Себетова. Он, как заместитель по экономической части, может лишь предложить новые проекты, но и все на этом. А руководить и доставать деньги – не его забота. А Себетов теперь пытается поделить с ним ответственность. Каков хитрец!
Доциев поерзал на стуле и сказал:
– Развитие и восстановление автопарка должно быть постепенным. Чтобы было все и сразу, нужны очень большие деньги, а у нас их нет. Поэтому я и предложил этот проект. Он наиболее реальный и прогрессивный.
Себетов не ответил. Он продолжал мрачно барабанить пальцами по столу. Доциев молчал. В конце концов, не одобряет шеф его идеи – не надо. Пусть выпутывается как хочет. А орать на себя и швыряться Доциев тоже не позволит. Он со своим образованием всегда работу найдет.
Себетов наконец поднял глаза на своего зама. Тот – спокойный, уверенный в себе, молодой – сидел в кресле и ждал, что скажет начальник. Мурад Кадырович знал, о чем он думает. И мысли эти сильно отличались от того, что волновало самого Мурада Кадыровича. Пожалуй, не сработается Себетов с Доциевым, ох не сработается! Тот все по-своему норовит сделать. А опыта-то нет! А Мурад Кадырович шестой десяток доживает, он времена разные повидал и людей разных, ему виднее.
Ладно, пусть остается в парке Доциев, пусть носится со своим образованием, идеями сыплет. Хуже от него не будет. Но Мурад Кадырович будет действовать своими методами. Привычными, надежными. И тогда поглядим…
– Иди, Георгий Иналович, – мягко произнес Себетов. – Иди, дорогой, спасибо, что поддерживаешь старика, душой радеешь…
Доциев склонил голову, взял папку, поднялся и вышел из кабинета. Идя по коридору, обернулся и со злостью произнес:
– Старая лиса!
Мурад Кадырович же потянулся к телефонной трубке, лежавшей на столе, надел очки – зрение что-то стало подводить в последнее время, – выбрал в списке нужный номер и нажал кнопку. Услышав через несколько секунд родной голос, сказал:
– Болат, дорогой, приезжай. Дело есть…