Кроме всего прочего, ей, всю жизнь считавшей себя страшненькой, а уж после истории семилетней давности — так вообще ходячим ночным кошмаром, ужасно понравилось собственное отражение в зеркале. Может, и не модель, но уж определенно девушка не хуже других. Почти симпатичная девушка.
Она еще долго ворочалась в непривычно мягкой и широкой постели, переполненная впечатлениями, и не знала, что хозяину тоже не спится. Правда, совсем по другим причинам.
Утром она, а не Людмила, впервые подавала Владимиру завтрак. Кофе был просто чудесный, а вот без апельсинового сока пришлось обойтись — наверное, жена не успела показать ей соковыжималку. Владимир слегка злился на себя за ночные размышления, а поскольку Наташка опять упорно молчала, он стал злиться на нее. Так бы и злился, но произошло совершенно невозможное событие — в кухню вбежал Андрюшка. То есть в том, что ребенок спустился позавтракать перед школой, не было ничего странного. А дальше Владимиру оставалось только наблюдать и напоминать себе, что ничего глупее, чем раскрытый от удивления рот, и быть не может. Его замкнутый, сдержанный не по годам сын с порога заверещал:
— Привет, Наташа!
И она вдруг заулыбалась — не как вчера, с опаской, а как будто ей только что подарили нечто долгожданное, волшебное. Живо обернулась к ребенку, обрадованно сказала:
— И тебе привет, Андрюшка!
Они сразу принялись тихо и весело возиться, вместе подавая на стол, Андрюшка мешался под ногами, раздавал указания, тут же их отменял, а она разговаривала с ним шепотом, делала строгое лицо, и все это время они постоянно почти бесшумно смеялись.
Обалдеть. А они с Людкой еще обсуждали, не стоит ли показать Андрюшку детскому психологу на предмет подозрительно недетской серьезности. Вот вам и замкнутый ребенок. Андрюшка еще допивал свое какао, которое обычно отказывался пить, а сегодня заявил, что это вовсе не противная гадость, а пища богов, а Владимир отправился прогревать машину. Пища богов, надо же. Слова какие он знает, замкнутый ребенок.
Людмила практически сразу поняла: ее Наташка из тех людей, которые просто физически не могут оставаться в покое. На ум приходил курс школьной физики. Тело, погруженное в жидкость, не может не вытеснить эту самую жидкость. Или шар, вдруг оказавшийся на наклонной плоскости, не сумеет не катиться, даже если очень сильно захочет.
Во сколько Наташка вставала по утрам, Людмила не знала, но к завтраку множество домашних дел оказывалось переделанными. Почти сразу они договорились о зимнем саде. Вся эта рукотворная красота в данный момент существовала как бы в состоянии куколки. Дизайнерский замысел просматривался ясно, растений было много, но Наташка вкусом, чувством стиля и интуицией, неожиданными в деревенской девочке, угадывала то, во что домашняя оранжерея может превратиться. Услышав просьбу о допуске до работ в зимнем саду, Людмила не без опаски ожидала вторжения помидорной рассады в пластиковых стаканчиках и ящика с вонючим и неэстетичным, но, безусловно, полезным для здоровья зеленым луком. Ничего подобного не случилось. Наташка чуть ли не два часа пытала ее, как что называется, кто из цветов любит воду, кто предпочитает много солнца, а кого нужно затенять… Короче, благословение хозяйки Наташка получила. С одним маленьким «но»: не трогать амариллисы. Эти некрасивые в обычном своем состоянии растения должны были скоро зацвести, а два уже выпустили полуметровые жирные стрелки.