Она помотала головой. Ее взгляд говорил: и слава богу!
— Вы знаете, кто был отцом ребенка?
— Да, наверное, тот придурок, который сжег лесоторговое предприятие своего отца.
— Вы говорите о Бьярне Тёгерсене? Тот, которого посадили за убийство?
— Кажется, да. Уже не помню, как его звали.
— Понятно.
Это была отъявленная ложь. Сколько бы она ни выпила, такого не забудешь.
— Кимми жила здесь еще некоторое время. Вам это нелегко далось, как вы сказали.
Кассандра взглянула на него с изумлением:
— Неужели вы думаете, что я стала бы долго терпеть этот сумасшедший дом? Нет уж, я предпочла переждать это время на море!
— На море?
— На Коста-Брава. В Фуэнхироле. Чудная терраса на крыше, выходит прямо на променад. Прекрасное место! Вы знаете Фуэнхиролу, господин Мёрк?
Он кивнул. Там уж ее не мучила подагра, но вообще-то туда ездили те, кому не удалось по-настоящему разбогатеть и у кого вдобавок имелись скелеты в шкафу. Скорее, ей следовало выбрать Марбеллу — ведь у нее было состояние.
— Как вы думаете, в доме еще остались какие-нибудь вещи Кимми?
И тут в ней точно что-то надломилось. В привычном темпе она молча допила виски, а когда бокал опустел, мозги тоже отключились.
— Кажется, Кассандре необходимо отдохнуть, — сказала горничная, молча простоявшая в углу все это время.
Карл поднял ладонь, чтобы остановить ее. У него возникло подозрение.
— Фру Лассен, вы разрешите мне осмотреть комнату Кимми? Ведь там, разумеется, все осталось так, как было при ней?
Он действовал вслепую: это был вопрос из тех, что опытные полицейские держат про запас в ящичке с наклейкой «Стоит попробовать». Задавая их, вставляют слова: «Поскольку, разумеется».
Такое начало всегда выручает на крутом повороте.
Горничная увела владычицу сего царства на ее золоченое ложе, а Карл огляделся. Хоть Кимми и провела здесь детство, для детей такое жилище явно не было приспособлено. Ни одного уголка для игры. Слишком много безделушек, японских и китайских ваз — стоит разок взмахнуть руками, как сразу образуется страховой случай на сумму с шестью нулями. В этой неизменной атмосфере наверняка никогда ничего не менялось, и ребенок должен был чувствовать себя здесь как в тюрьме.
— Да, — послышался с лестницы голос горничной. — Кассандра здесь только живет, а дом принадлежит дочери хозяина. Поэтому все наверху оставлено так, как было при ней.
Так значит, Кассандра Лассен находится здесь только по милости Кимми! Если вдруг Кимми вздумает вернуться к образу жизни, нормальному для ее круга, Кассандре придется распрощаться с этим домашним музеем. Вот так превратности судьбы! Принцесса по доброй воле живет как уличная бродяжка, а злая мачеха шикует во дворце, помня, что ее в любой момент могут пинком под зад выставить отсюда! Вот почему Кассандра назвала Фуэнхиролу — Марбелла ей просто не по карману!