— Она ведь училась на ветеринара?
— Ну да. И у нее был достаточный опыт работы в торговле, так что она разбиралась в происхождении животных, торговых путях и бумажной работе.
— И почему же она ушла?
— Это ведь, знаете ли, было очень давно. — Собеседник Карла покачал головой. — Что-то там произошло такое, еще когда с нами стал вести дела Торстен Флорин. Судя по всему, они и раньше были знакомы. Ну а потом она через него познакомилась с одним человеком…
Карл быстро взглянул на продавца. Он производил впечатление надежного источника: толковый человек с хорошей памятью.
— Торстен Флорин. Вы имеете в виду того модельера?
— Его самого. Он необыкновенно увлечен животными. Можно сказать, самый главный наш клиент. — Продавец снова покачал головой. — Теперь-то он, наоборот, из клиента стал владельцем, поскольку приобрел контрольный пакет акций «Наутилуса», но тогда он обращался к нам как покупатель. Очень симпатичный и успешный молодой человек.
— Вот оно что. Наверное, он и впрямь чрезвычайно любит зверюшек. — Карл обвел глазами длинный ряд решеток. — Так вы говорите, они и раньше были знакомы. В чем это выражалось?
— Ну, я не присутствовал при том, как Флорин впервые тут появился. Вероятно, встретились, когда он получал счет. Выписывать счета было тогда делом Кимми. Но, судя по ее лицу, она не слишком обрадовалась встрече со старым знакомым. А что там было дальше, я не видел.
— А тот знакомый Флорина, о котором вы упоминали, это был Бьярне Тёгерсен?
Старик пожал плечами: не запомнил.
— Она переехала к нему жить годом раньше, — сообщил Карл. — К Бьярне Тёгерсену. И в это время она как будто тут работала.
— Гм. Может, и так. Она никогда не рассказывала о своей личной жизни.
— Никогда?
— Ну да! Я даже не знал, где она живет. Свои бумаги она оформляла сама, так что в этом я ничем помочь не могу.
Продавец подошел к клетке, откуда на него доверчиво смотрели малюсенькие карие глазки.
— А вот это моя любимица. — Он достал из-за решетки обезьянку размером с большой палец. — Она карабкается по моей руке, как по дереву. — Он поднял руку, и малютка повисла на ней, цепляясь за его кисть.
— Почему Кимми уволилась? Она как-то объяснила свой уход?
— Думаю, просто захотела чего-то нового. Без каких-то особых причин. Разве так не бывает?
Карл шумно выдохнул, и обезьянка спряталась за пальцами хозяина. Что-то из этой беседы выходит мало толку.
Тогда Карл включил «злого полицейского».
— Думаю, вы знаете, почему она ушла! И я жду, что вы мне об этом правдиво расскажете!
Продавец вернул обезьянку в клетку и снова обернулся к Карлу. Прежнее добродушие сменилось неприкрытой враждебностью, которую не могли замаскировать ни седина, ни белая борода. Взгляд стал решительным.