— Да, помню, — терпеливо ответил Карл.
— Хорошо. Они были из Киля, и оба исчезли. В районе Линнельсе Нор были найдены кое-какие вещи, которые могли им принадлежать, однако это не было доказано. Вот я с этим и повозилась, и кое-что удалось сделать.
— В каком смысле?
— Я разыскала их дочь. Она по-прежнему живет в Киле в родительском доме.
— И что?
— Не торопи меня, Карл. Можно же человеку немножко потянуть, после того как он проделал чертовски хорошую работу?
До Розы донесся глубокий вздох — Карла это не обрадовало.
— Ее зовут Гизела Нимюллер, она была неприятно поражена тем, как это дело ведется в Дании.
— То есть как это понимать?
— Насчет сережек. Ты их помнишь?
— Роза, ну что ты мелешь! Мы говорили о них только сегодня утром!
— Она связывалась с датской полицией еще одиннадцать-двенадцать лет назад и сказала, что теперь может уверенно опознать сережки, которые были найдены в Линнельсе Нор. Их носила ее мать.
Тут Карл едва не врезался на полном ходу в «пежо» с четырьмя горланящими парнями.
— Чего-чего? — крикнул он в трубку, одновременно изо всех сил нажимая на педаль тормоза. — Минуточку, — сказал он затем и остановился на обочине. — Если она тогда не могла их опознать, то откуда вдруг потом опознала?
— Гизела Нимюллер была в гостях у знакомой семьи в Альберсдорфе в Шлезвиге. И там она увидела старые фотографии своих родителей, сделанные, когда они тоже приезжали на какой-то семейный праздник. И что, ты думаешь, было у ее матери на той фотографии? — радостно пробасила Роза. — Ну конечно же, эти сережки, черт возьми!
Карл зажмурился и стиснул кулаки.
«Йес!» — громко ликовал он в душе. Вот то же самое, наверное, чувствовал летчик-испытатель Чак Йегер, когда впервые прорвался сквозь звуковой барьер.
— Вот это да! — Карл потряс головой. Это же настоящий прорыв! — Вот это да! Здорово, Роза! Просто здорово! Ты достала копию фотографии матери с этой сережкой?
— Нет, но она сказала, что послала ее в полицию Рудкёбинга году эдак в девяносто пятом. Я позвонила им, и они сказали, что все старые архивы лежат сейчас в Свенборге.
— Неужели она послала им оригинал фотографии? — Мысленно Карл молился, чтобы это было не так.
— Именно.
Вот черт!
— Но у нее же, наверное, осталась копия? Или негатив? Или это есть у кого-то еще?
— Нет. Она говорит, что нет. Отчасти потому, что она была в бешенстве. Ей с тех пор оттуда не было ни ответа ни привета.
— Ты, конечно, сейчас же позвонишь в Свенборг.
Она издала звук, который показался ему издевательским.
— А то ты меня не знаешь, господин вице-комиссар полиции!