Впрочем, почувствовал это и Шон, и из груди его вырвался негромкий рык. Но когда он положил руку на плечо Андреа, голос его звучал уверенно.
— Не волнуйся, милая. Со мной ты в безопасности. Сейчас разберемся, что за игру они затеяли.
Дверь им открыла подруга Уэйда. При виде Андреа в глазах ее мелькнула тревога, однако она ничего не сказала — просто молча посторонилась, пропуская их в дом. Шон вошел первым — и так и остался стоять, закрывая собой Андреа. Увидев их вдвоем, второй оборотень тоже встал и придвинулся ближе к Уэйду.
— Думаю, вы помните Джареда Барнетта, — буркнул Уэйд. — Покосившись на него, Андреа нашла, что Джаред мало изменился. Однако, присмотревшись повнимательнее, она заметила нечто новое. Его запах снова ударил ей в ноздри, и Андреа презрительно поморщилась — в душе она считала Джареда слабаком. Своим нынешним высоким положением он был обязан исключительно тому, что его отец много лет был вожаком стаи. Джаред с детства привык находиться под защитой отца.
Дома, в Колорадо, ей достаточно было только увидеть Джареда, чтобы начать паниковать. Хотелось только одного — бежать со всех ног. А сейчас она смотрела на него и не чувствовала ничего. Ни страха, ни презрения... даже желания бежать. Джаред больше не имел над ней никакой власти. Она была свободна. И этим она была обязана Шону.
— Что тебе нужно? — спросила она, в упор глядя на Джареда.
— Постарайся быть со мной полюбезнее, — буркнул Джаред. — Тогда, может, я тоже буду любезен с тобой... потом.
Андреа сделала большие глаза. Наступившую в комнате тишину прорезало низкое, угрожающее рычание Шона, и Андреа довольно ухмыльнулась, заметив, как кровь отхлынула с лица Джареда и оно стало мучнисто-белым. Однако он старательно делал вид, что ему нисколечко не страшно...
Андреа покосилась на Уэйда. Конечно, по силе он уступал Шону. Однако в отличие от Шона был волколаком и к тому же доминантным самцом... но, судя по выражению его глаз, он был не слишком высокого мнения о Джареде.
— Почему ты позволил ему приехать сюда? — поинтересовалась она.
Уэйд невозмутимо пожал плечами:
— Ты принадлежишь к моей стае. Естественно, он явился ко мне, когда захотел навести о тебе справки.
— Она больше не принадлежит к твоей стае! — рявкнул Шон. — Теперь она член моего прайда! Или ты уже забыл? — Глаза его угрожающе сузились.
Шону не было необходимости повышать голос. Певучий ирландский выговор, ставший особенно заметным, без слов говорил о том, что Уэйд играет с огнем. В комнате вдруг остро и едко запахло страхом, на верхней губе Уэйда выступил пот.