— Разумеется, — говорил он в этот вечер коллегам по спецгруппе, — старина Франклин поджидал меня после смены. Мечтал со мной посчитаться.
— Поясни, что такое «посчитаться», — потребовал капитан.
— Парень сгреб меня за плечи, привалил к забору! Я сопротивлялся, но несильно. Не хотел давать понять, что мог бы уложить его с одного удара, если бы захотел.
— А что он сказал?
— Велел мне держаться подальше от Кристал.
— Что ты ответил?
— Что буду делать так, как сам решу.
— А он?
— Он сказал, что я могу делать все, что мне угодно, если хочу, чтобы мне оторвали голову и использовали ее в качестве писсуара.
— Франклин умеет изящно выразиться, правда? — засмеялся один из офицеров.
— А ты выяснил, почему плакала его девушка?
— За обедом. Она рассказала мне, что снова заговорила с Франклином о браке, а тот сказал, что о свадьбе она может не мечтать. Ни в коем случае. Я с сочувствием выслушал бедняжку и заявил в конце, что ее Франклин не только урод, но и глупец.
— Как она отреагировала?
— Рассмеялась. Она считает меня забавным и милым. И смелым, раз я решил за нее заступиться. Но Кристал предупредила, что не следует заходить слишком далеко. Что у Франклина бурный темперамент и есть нож. Я сказал, что не боюсь его. — Додж равнодушно пожал плечами. — В общем, я ее герой.
— Но ты разрушил свою легенду.
— Поиграв в сэра Галахада? Вряд ли.
— Но теперь ты в поле зрения Олбрайта.
— Как полный придурок, посягнувший на Кристал. Если он и заметит теперь признаки слежки с моей стороны, то решит, что я прикидываю, как бы подобраться к Кристал. А если бы я околачивался вокруг без видимой причины, это послужило бы для него тревожным сигналом и заставило быть подозрительнее.
— Так чем все закончилось? — снова потребовал ответа капитан.
— Да, Хэнли, ты так и не объяснил, как тебе расквасили физиономию, — вмешался еще один коллега.
— Франклин решил, что мы достигли взаимопонимания. Он ткнул меня пальцем в грудь и сказал: «Ты больше не разговариваешь с Кристал, хорошо, Марвин?» А я ответил: «Ну, разумеется! Ведь я могу трахнуть ее и не разговаривая».
— Боже…
— Нет, ты не мог…
— Черт побери, Додж…
— Ну, в общем, ты сам напросился.
— Конечно, напросился, — подтвердил Додж, обведя группу взглядом победителя.
Он бы улыбнулся, но очень болела разбитая губа.
И глаз был цвета баклажана и заплыл так, что едва открывался.
— Завтра утром приду на работу со следами «беседы» с Франклином на лице. Кристал будет полна раскаяния, начнет извиняться. Но там внутри, под ее шикарными сиськами, ее маленькое сердечко будет трепетать от радости и гордости, что ради нее я бросил вызов большому и страшному Франклину. Можно считать, что я уже завоевал ее сердце и ее преданность.