Говорит космодром (Летунов) - страница 9

После разговора с конструктором японских ракет комментатор-ведущий сказал:

— Мы, японцы, очень гордимся нашими героями и хотели бы познакомить вас с нашим первым летчиком — господином Токугавой. К сожалению, он стар, сильно болен и поэтому не может сюда приехать. Но он все же захотел передать вам привет. Мы записали его слова на пленку. Вот послушайте.

Пока Ю. А. Гагарин слушал это приветствие, в студию вошла сухонькая старая женщина в коричневом кимоно. Жена первого японского летчика. В дрожащих руках ее был макет того самолета, на котором Токугава совершил свой первый полет.

Зрители еще не успели «остыть» от этого волнующего кадра, как им была преподнесена новая сценка. Обращаясь к Ю. А. Гагарину, ведущий сказал:

— Господин Гагарин, вы помните, когда вы вернулись из космоса?

— Конечно, помню — двенадцатого апреля. Полетел и возвратился на Землю в тот же день.

— Нет, я прошу вас сказать точнее, с точностью до одной минуты.

Юрий Алексеевич назвал точно время своего возвращения из космоса.

— Как раз в этот момент, — продолжал комментатор, — в Токио родился ребенок, и мы хотим познакомить вас с этой девочкой.

Появилась молодая красивая японка с хорошенькой девочкой.

Перед телепередачей один из советских корреспондентов видел, как наигрывалась эта сцена. Предполагалось, что Гагарин возьмет девочку на руки, а та расплачется при виде незнакомого человека и потянется обратно к маме. Мать должна была взять ребенка на руки, успокаивать его и в то же время улыбаться гостю. Однако в действительности эта сцена выглядела несколько иначе. Юрий Алексеевич взял девчушку на руки и подкинул ее несколько раз вверх, ласково пошлепывая. Девочка весело рассмеялась и доверчиво к нему прижалась. Тогда он ей сказал:

— Мы с тобой ровесники. Ты в эту минуту родилась как человек, я родился как космонавт.

Много, очень много было встреч у Юрия Алексеевича Гагарина с работниками радио, телевидения, газет. Бывало, что зарубежные журналисты готовили к встречам каверзные вопросы. Но гагаринская простота и обаяние помогали преодолевать эти тщательно возводимые словесные баррикады.

Лето 1961 года отряд космонавтов, многие конструкторы, ученые-медики встретили на Черноморском побережье Кавказа. У всех было хорошее, приподнятое настроение. Полет Юрия Алексеевича Гагарина окрылял. Казалось, что нет предела человеческим возможностям.

Часто в санаторий к космонавтам заходил Главный конструктор. Он сразу же оказывался в центре внимания. И о чем бы ни шла беседа — об истории и будущем авиации, об искусстве и литературе, новых технических открытиях, — разговор все равно возвращался к предстоящим стартам.