— Он ведь только что был здесь! — воскликнул он. Рисса кивнула и вновь поднесла палец к губам. На этот раз Нламинер догадался. «Нас подслушивают!» — изобразил он на языке жестов.
— Очень хорошо, — сказал он вслух. — Ну что же, тогда пошли вниз. Кто бы нас ни загонял в угол, выбора все равно нет.
«Ты уверена, что уплыть отсюда нам не удастся?» — спросил он ее тем временем на языке жестов.
«Уверена».
Они спустились в подвал и направились прямо к порталу. Нламинер успел заметить, что ни двери туда, где находился склад, ни кухни уже не существует.
Они вошли в зал, и за их спинами слабо скрежетнуло. Оглянувшись, они заметили, что двери больше нет: там, где был проем, теперь была сплошная стена. Ничто не свидетельствовало, что там вообще когда-либо была дверь. Пол слабо вздрогнул, и неясный гул донесся снизу.
— Очень мило, — вырвалось у Нламинера. — Ну что же, начнем.
Он встал перед внешним кругом и уверенно начертил в воздухе первый знак. Знак ослепительно засиял, но круг не торопился погасать. Нламинер лихорадочно искал в памяти хоть что-нибудь, но тщетно. Он протянул руку, пересекая ею границу круга, и тотчас же отдернул. Ожог был очень неприятным.
Знак померк и распался на миллионы крохотных, быстро гаснущих искорок. Рисса с тревогой посмотрела на него.
— Не знаю слов, — пояснил Нламинер, сжав губы. — Я не слышал их и не смогу воспроизвести их по тому, что я видел. Что будем делать?
— Возьми меня за руку, — сказала она, и Нламинер подчинился.
— Закрой глаза, — сказала она. — Сосредоточься на том, что ты видел. У тебя будет очень мало времени…
Дальше он не расслышал. Тишина опустилась на него, и чудовищная тяжесть упала на плечи. С трудом превозмогая невероятное давление, он вспомнил, как крался за стариком, и пол ушел у него из-под ног.
Он открыл глаза. Старик стоял на границе круга и поднял руку, чтобы начертать знак. Нламинеру показалось, что он висит в воздухе. Посмотрев вниз, он с ужасом осознал, что не видит своего тела. Это было странно, ведь он ощущал его, все чувства были предельно обострены и буйная энергия кипела в каждой клеточке!
«Сосредоточься на том, что видел…» — прозвучало откуда-то из глубин его сознания. Был ли это его собственный голос или чей-то еще? Нламинер поднял глаза на старика и на сей раз услышал все, что тот произносил. Слова были совершенно незнакомыми, на неприятно звучащем языке, но каждое слово немедленно откладывалось в памяти — словно высекалось там, как высекают надписи в камне. Радужное свечение исходило от всего, что видел Нламинер, и стоило немалых трудов сохранять концентрацию.