– Не могу-у-у! – простонала она, хлопая в экстазе ладонью по сиденью. Он неодобрительно покачал головой, потом уточнил, что именно надо купить, чтобы поставить на ноги нас с Басей и уложить в кровать Ивана Ольховского. И ушел. Мы же сотрясались в смеховой истерике, не имея сил остановиться. Потом кое-как успокоились, перестали колыхаться.
– Жидкий. Жидкий борщ. Надо про него сюжет снять! Московский озорной гуляка! – булькала истерзанная алкоголем Бася. Потом наконец замолчала и огляделась. В тишине быстро остывающей машины особенно хорошо чувствовалось, как устали мы, как мы перебрали, но в то же время то, как мы молоды, как счастливы. Элька мирно спала, ее личико было нежным, румяным и прекрасным.
– Ну, девочки, налетай, – вернулся к нам Тимка. – Минералка с таблетками на любой вкус. Я вашему Ольховскому еще бодягу взял. Нет лучше средства от синяков и отеков.
– Думаешь, она ему от перелома поможет? – хихикнула Бася. – Помажет – и перелом спадет.
– Я так понял, что они подрались? Значит, сто процентов, перед тем, как что-то поломалось, что-то еще было сотрясено, стукнуто и отекло.
– Логично, черт возьми. Ладно, поехали. Нам еще за город ехать, – Тимофей хлопнул в ладоши, чтобы нас как-то вернуть в чувство. Мы же присосались к минералке и тихо наслаждались моментом. Я, кажется, не проводила новогодние каникулы так хорошо со времен моего расставания с Пашкой. Что-что, а веселые праздники с последующим похмельем были его специальностью. Отчасти из-за этого я так отрицательно реагировала на его предложения руки и сердца. Понимала, что к этим интересным частям его тела приложится и печень. И мозг.
– Да там всего пара километров. И потом, пробок-то никаких нет, – заметила я.
– Вот бы Москва была всегда такая, какая она до старого Нового года.
– Это да! – мечтательно кивнули все. Мы долетели до дома Ольховской минут за двадцать, что, вообще-то, было действительно отличным результатом.
О ее доме я могу говорить часами. Это – моя сбывшаяся во плоти мечта. Представьте – маленький поселок, охранник у шлагбаума мерзнет, перепрыгивает с ноги на ногу. Наперевес у него автомат. Лицо красное, но гостеприимное – так положено по уставу их охранного предприятия. Это вам не охранник в супермаркете, злой и хмурый, ненавидящий всех. В поселке же он – практически дома. Работа непыльная, на природе. Потому что вокруг лес. Вокруг природа. Сейчас холодно, а потом будет весна, будет зелень, будут шашлыки на заднем дворике въездной группы. Роман Дарьи Донцовой под раскидистым дубом.
У Ольховской лесной участок. Самый дорогой. Самый красивый. Самый геморройный – потому что только их и грабят постоянно, считай, что каждую зиму. Из-за этого у нее в доме дополнительно везде датчики взлома, тревожные кнопки и пульты сигнализации. Однажды ее саму чуть не арестовали, потому что она забыла снять дом с охраны. Так что вроде система работает. Пока что у них ничего не украли, кроме дорогой газонокосилки. Но ее муж забыл во дворе.