— Ребята, я ничего не понимаю! С продуктами всё было в порядке, клянусь!
Друзьям в этот момент было не до её объяснений. Они опрометью выбежали из комнаты.
Гром между тем посмеивался и продолжал с аппетитом уплетать рагу.
— Не ешь больше! — воскликнула Ночка. — С пищей, что-то не так! Не зря я учуяла запах эринтийских цветков! Ума не приложу, откуда они взя…
Ночка вскочила и кинулась к выходу, а полминуты спустя следом за ней ринулись Гром, Чухло и Налейка в животах которых, казалось, разом проснулась долина гейзеров.
— Эй, эй! Я первый! Я первый! — орал Чухло, пытаясь обогнать Грома. — Пусти меня первым!
Кошмар с беготнёй от кухни до уборной продолжался целый час. Кабинок в уборной было лишь три, так что у дверей порой, выстраивалась очередь. Иногда, казалось, острый приступ диареи отпускал, тот или иной счастливчик из команды возвращался на кухню, но едва садился в кресло, как всё начиналось сначала.
В один из моментов, когда в очереди у кабинки одновременно оказались Чухло и Чудик, последний свирепо зашипел:
— Это ты виноват, идиот. Что за добавку ты сделал?
— Это не добавка виновата, — зашипел в ответ Чудик. — Ваша Ночка, ни черта готовить не умеет. Или может, ты виноват, что-то там неправильно сделал, когда компоненты толок. Ничего тебе поручить нельзя.
Чудик хотел заехать ему в лоб, но тут появился Везунчик и им пришлось замолкнуть.
— Чёрт! — вырвалось у него. — Вы снова здесь? А там кто?
— Гром! — в один голос воскликнули Чухло и Чудик.
— Гром, ты там скоро? — заорал Везунчик.
В ответ раздалось невнятное бормотание. Другие кабинки, тоже были заняты.
В минуту некоторого облегчения Ночка добежала до медотсека и отыскала таблетки против диареи. По две штуки получил каждый. Ещё через полчаса всем стало легче и друзья постепенно, все снова собрались в пищевом отсеке.
— Я ничего не понимаю, — Ночка едва не плакала. — Первый раз такое. Я же хорошо готовлю.
— Ну, это как посмотреть, — хмыкнул Чухло.
Чудик, только что вошедший в помещение, пребольно пихнул его локтем в бок и хотел что-то сказать, как вдруг Сластёна вскрикнула. Её испуганный взгляд был обращён на центр стола. Там на блюде с пирожными происходило, что-то неладное. Эклеры стали бледно фиолетового цвета и раздувались буквально на глазах. Местами оболочка прорвалась, и наружу полез крем. Он был синий и покрытый шипящей пеной. Несколько пирожных, венчающих всю горку лопнули и из разрывов, словно из жерла вулкана ударили струи крема. Потом, с оглушительным хлопком разом лопнули все пирожные.
Девушки пронзительно завизжали, жирные брызги крема полетели во все стороны, заляпав друзей с ног до головы, забрызгав и стены и потолок, стол и кресла.