На четвертый день, так в своих порывах и не разобравшись, еще больше запутавшийся и истерзавшийся, чумовой, голодный, с серыми разводами вместо лица, Занудин впустил в номер карлика с едой. На подносе дымился свежезаваренный чай, тут же румянились свиная грудинка и кусок яблочного пирога.
— Какие в «Ковчеге» новости, Даун?
— За вас все волнуются.
— Конечно…
— В «Ковчеге» не бывает никаких новостей. Все как всегда. Скучища.
— Да уж…
— Дядюшка Ной хотел с вами повидаться.
— Завтра я спущусь к общему столу. Ну ладно, иди. Иди-иди, чего таращишься, — Занудин мягко подтолкнул карлика к выходу.
Снова оставшись наедине с собой, Занудин, глядя в точку, немного поел.
Когда отодвинул еду в сторону, все лицо его было покрыто горячей испариной.
— Вспомнил… — пробормотал он, и вывалившаяся из руки вилка забряцала по столу.
…В тот день, когда Занудин лишился головы, сознание его определенно обманулось, истолковав происшедшее как наступившую смерть. О да, только в «Ковчеге» и могла произойти такая престранная мистическая инсинуация. Занудину явилось видение, которое не было похоже на обычный сон. Это было что-то… невообразимое. Это был прорыв на другой уровень осознания. Да!! Душа словно наткнулась на незапертые врата Жизни и Смерти — и рискнула полюбопытствовать: что же там, шагом дальше… И шаг был сделан. И ничего уже изменить нельзя. Содрогнувшийся разум, конечно, попытался спутать карты, убедить себя: все только сон… Сон, да и тот лишь благодаря особенности натуры всплывший из глубины подсознания. Не относись Занудин так трепетно к сновидениям с ребячьих лет, не сумей развить дар контроля над ними, не преврати искусство их запоминания в удивительное свойство своей психики — вряд ли бы теперь появился повод испытать подобное волнение.
— Вспомнил… — вновь пробормотал Занудин и закрыл ладонью глаза.
Да и какая, в сущности, разница, что это было… Просто это было!
Занудина охватило нестерпимое желание повидать Мини-я — чем скорее, тем лучше! Только с ангелом-хранителем и никем другим он сможет поделиться тем мистико-духовным клондайком, что сохранила для него память…
СОН ЗАНУДИНА
о воспоминании недавнего видения и о полученных от ангела-хранителя предостережениях
Занудин-маленький выглядел разморенно и бледно, во взгляде пробегали неуловимые тени. Низко склонившись у изголовья своего ангела-хранителя, Занудин долго и монотонно о чем-то говорил. По виду Занудина-маленького можно было предположить: либо он сильно удручен скрытыми переживаниями, либо попросту устал слушать.
— Мне можно рассказывать дальше, Мини-я? — после небольшой заминки поинтересовался Занудин, без стеснения охотясь своим взглядом за странным выражением глаз Занудина-маленького.