Девочки доверили ей свой секрет. Интересно, что скажет муж, когда узнает, что его дочери хотят стать рок-звездами?
Занавес медленно поднялся: Орхидея и Валентина стояли на крошечной сцене, сооруженной в виде викторианского бельведера. Публика задохнулась от восхищения. Под ярким светом облегающие платья цвета полуночного неба мерцали, подчеркивая изящество стройных фигур.
Сжав переносной микрофон и отбивая ритм, Валентина глубоко вздохнула и взяла первую ноту песни Лины Ронстадт «Когда меня полюбят», которую Джоу выбрала для них. Орхидея присоединилась к ней, и их голоса слились в мелодичной гармонии, глубокий насыщенный звук, обращенный в зрительный зал, заструился через сотни мест и долетел до последнего ряда.
Девушки спели три песни, включая и популярную сейчас «Танцующую королеву» из репертуара группы «АББА».
Когда замерла последняя нота, раздался гром аплодисментов. Свист, крики, аплодисменты слились в единое мощное крещендо. Аплодисменты не прекращались и молодежь с первых рядов столпилась перед авансценой.
Пока они раскланивались, рабочий сцены вынес корзину, наполненную орхидеями. Орхидея выхватила ее у него и бросила первый цветок в зал.
— Я люблю вас! — кричала она, хватая орхидеи целыми пригоршнями и бросая их как можно дальше в зрительный зал восторженным подросткам. Смеясь, Валентина тоже стала разбрасывать цветы.
Была уже половина второго ночи. Нетронутый поднос с печеньем и лимонадом стоял на столе в небольшой уютной комнатке дома Ледереров. Девушки вернулись с концерта в приподнятом настроении, но разочарованные тем, что Барни Самьюэлз из компании «А и R» ушел сразу же после номера своей дочери.
— Не могу поверить, что он настолько невоспитанный. Он даже не подождал, пока мы споем, — жаловалась Орхидея.
— А я не могу поверить, что мои дочери выставили себя таким образом напоказ на сцене, — мрачно проворчал Эдгар. — Играть перед публикой, как… как Дженис Джоплин.
— Послушай, Эдгар, — успокаивающе сказала Пичис, — уже перевалило за полночь, и девочки устали.
— Не настолько устали, чтобы не прислушаться к здравому смыслу.
— Пожалуйста, папочка Эдгар, — начала Валентина, — пожалуйста, не бесись.
— Ты хочешь сказать «не сердись», хотя это слишком мягко сказано и совсем не отражает моего настроения, — раздраженно бросил Эдгар.
— Послушай, дорогой, — повторила Пичис, — девочки выглядели прелестно, и ты знаешь это.
— Как секс-бомбы!
Девушки переглянулись.
— Папа Эдгар, — медленно сказала Валентина, — мы решили, что не станем поступать осенью в Мичиганский университет.