Испытывая приятное изумление, Валентина сделала шаг назад. Этот человек напомнил ей о П. Т. Барнуме [9].
И в то же время она чувствовала, что он говорит искренне.
— Дайте мне разобраться. Вы утверждаете, что ваша пьеса, этот мюзикл «Балалайка», имеет ко мне какое-то отношение? Вы хотите, чтобы я… — она пыталась найти верное слово.
— Я хочу, чтобы вы приняли участие в прослушивании. Мне кажется, это следующий шаг в вашей карьере, Валентина. Верный шаг.
«Чашка кофе» растянулась на сорок минут: Даффи пересказал ей сюжет и даже попытался напеть некоторые песни.
— Ну да ладно, у меня голос, как у сирены, но вы видите, какие красивые мелодии. Два или три номера наверняка станут хитами, или я не бродвейский импресарио уже тридцать лет. Вэл, — продолжал он горячо, — вы — звезда, но только рок-звезда, а что происходит с большинством рок-певцов — вам известно. Они сходят со сцены через два-три года, когда подростки начинают писать кипятком при виде нового таланта.
— Я довольна своей карьерой, — ответила она.
— Да, и это замечательно, но, Вэл… Я говорю о достижении более высокого уровня. Стрейзанд или Стрип знают девяносто девять и девять десятых процента жителей цивилизованного мира.
Валентина засмеялась.
— Это больше похоже на роман Джекки Коллинза, чем на реальную жизнь.
Даффи долго смотрел на свою чашку, затем поднял глаза на нее.
— Признаю, это большая игра. Мы не можем с уверенностью сказать, как пройдет проба. Роль предусматривает много танцев, но мне сказали, что у вас есть танцевальная подготовка — современный танец и классика. Верно? Ваша мать была прима-балерина Большого театра, так? Это у вас семейное.
Она кивнула, вспоминая десять лет уроков, когда Пичис и Эдгар настояли, чтобы она занималась три раза в неделю. Нервная дрожь волной прокатилась по телу. Бродвейский мюзикл? Если он станет хитом, она больше не сможет давать концерты и ездить на гастроли. Ей придется оставаться на одном месте и снова стать нормальным человеком, а не неистовой «рокершей».
— Послушайте, — продолжал Даффи. — Я хочу представить вас профессионально. Вот почему я здесь. Прослушивания начнутся в Нью-Йорке через два дня. Я сказал Киту Ленарду, что у меня есть для него большой сюрприз. Этот сюрприз — вы. Надеюсь, вы меня не подведете. Я знаю, было самонадеянно с моей стороны поступать так, прежде чем я не поговорил с вами, но, Вэл… У меня основания так предполагать.
— Я подумаю.
— Хорошо, подумайте. Размышления полезны для души. Вы позвоните мне завтра утром, хорошо?
— Я не уверена, что смогу.
Он протянул ей сценарий.