Последний штрих. Момент истины.
Вариант этой сцены в будущем фильме и телевизионном мини сериале – непременно с участием известной актрисы из королев красоты. Мысленно мы диктуем ей реплику: «О Господи, Брендон! Иисус милосердный!»
Миссис Кларк подносит пакет к лицу мистера Уиттиера и говорит:
– Ты съел целый пакет. Это же десять порций… – Она говорит: – Зачем? Почему? И мистер Уиттиер стонет.
– Потому что, – говорит он, – я все еще мальчик, и я расту… В будущей постановке королева красоты рыдает:
– Тебя же сейчас разорвет изнутри! Ты взорвешься, как лопнувший аппендикс!
В версии для кинофильма, мистер Уиттиер истошно кричит, рубашка натягивается туго туго на раздувающемся животе, он пытается судорожно расстегнуть пуговицы. И вот тогда натянутая кожа начинает рваться, наподобие того, как расходится зацепка на нейлоновом чулке. Алая кровь бьет струей прямо вверх, как вода из дыхала кита. Фонтан крови. Вскрики в зрительном зале.
На самом деле, в реальности, его рубашка лишь чуть натянулась. Его руки тянутся к поясу на брюках, расстегивают пряжку. Верхнюю пуговицу на ширинке. Мистер Уиттиер громко пердит.
Миссис Кларк протягивает ему стакан воды:
– На, Брендон. Выпей чего нибудь. И Святой Без Кишок говорит:
– Нет, не надо воды. А то он еще больше раздуется. Мистер Уиттиер корчится на красно синем ковре и наконец растягивается на животе. Он дышит часто и тяжело, как запыхавшийся пес.
– Это его диафрагма, – говорит Святой Без Кишок. – Пища у него в желудке уже абсорбирует жидкость и разбухает, перекрывая двенадцатиперстную кишку снизу. Десять порций тетраззини увеличиваются в объеме, давят вверх и сжимают его диафрагму, так что легкие не могут вдохнуть достаточно воздуха.
Излагая все это, Святой Без Кишок по прежнему поедает горстями сухое чего то там из своего собственного пакета. И говорит с набитым ртом, не переставая жевать.
А еще это чревато разрывом желудка, когда все его содержимое – кровь, желчь, разбухающие кусочки индейки – изливается в брюшную полость. Туда же проникают бактерии из тонкой кишки, что ведет к перитониту, говорит Святой Без Кишок, воспалению брюшины.
В нашей киноверсии Святой Без Кишок – высокий, статный мужчина с прямым носом и в очках в толстой оправе. С лохматой гривой густых волос. У него на шее висит стетоскоп, и он говорит двенадцатиперстная кишка и брюшина . Говорит не с набитым ртом. В фильме он вытягивает руку ладонью вверх и требует:
– Скальпель!
В этой версии на основе подлинных событий мы кипятим воду. Вливаем в мистера Уиттиера порцию бренди и даем ему в зубы палку, чтобы он не прикусил язык. Промокаем лоб Святого Без Кишок маленькой губкой, а часы за кадром отстукивают тик так, тик так, тик так, – громко громко.