Ролло все искал гризли, и Кашинг пару раз охотился вместе с ним. Но гризли не попадались; здесь вообще не было никаких медведей.
— Смазка почти на исходе, — сетовал Ролло. — Я скоро начну скрипеть, потому что вынужден экономить ее.
— Но ведь убитый мною олень был такой толстый, — возразил Кашинг.
— Там сало! — вскричал Ролло. — Терпеть не могу сало!
— Ничего, когда выйдет твоя смазка, будешь рад любой. Надо было убить медведя еще на Миннесоте, там их было полно.
— Я искал гризли. А здесь гризли тоже нет.
— Вот проклятое упрямство! — вспылил Кашинг. — Жир гризли ничем не отличается от жира любого другого медведя, можешь ты это понять или нет?
— Это не совсем верно. Но делать нечего.
— Может, на западе будут гризли.
В восточной прерии Энди с отвращением жевал чахлую горькую траву, которой ему едва хватало, чтобы не испустить дух. Теперь он пасся на сочных лугах с высокой, по колено, травой. Фыркая от удовольствия, он катался с раздувшимся брюхом по песчаному берегу и наслаждался, а кулики и сороки возбужденно трещали вокруг, негодуя по поводу такого вторжения в их вотчину.
Потом Энди помогал Ролло и Кашингу таскать плавник, выброшенный на берег весенним половодьем. Из этого плавника Кашинг и Ролло соорудили плот, туго связав бревна ремнями из оленьей кожи. Во время переправы на плоту сидели Мэг и Ролло. Мэг — потому, что не умела плавать, а робот — из-за боязни воды, которую начал испытывать теперь, когда смазка почти кончилась. Все остальные плыли, держась за плот и стараясь править против течения, чтобы плот не слишком сносило. Сначала Энди не пожелал входить в быструю реку, но потом все же плюхнулся в воду и поплыл так рьяно, что скоро обогнал всех и первым выбрался на другой берег, оглашая воздух веселым ржанием.
Переправившись, путешественники решительно двинулись к предгорьям. Даже Эзра не просил больше остановиться, дабы побеседовать с растениями. Мало-помалу река скрылась из виду, а громадная пурпурная вершина горы, казалось, все никак не приближается.
…Кашинг сидел у вечернего костра. Завтра, думал он. Завтра мы сумеем до нее добраться…
Пять дней спустя они увидели Громовый утес. Всего лишь пятнышко на северном горизонте. Но они знали, что это она — вершина одинокой скалы. Ведь ничто другое на этой равнине не могло вознестись так высоко и нарушить идеально правильную окружность горизонта.
— Мы нашли то, что искали, — сказал Кашинг Мэг. — Через пару дней будем на месте. Интересно, что мы там увидим?
— Это не суть важно, мой мальчик, — ответила она. — Путешествие было просто чудесное.