— Но вот мы, люди, здесь, — сказал Кашинг. — Что мы можем сделать для вас?
— Вы можете сообщить нам, — начал № 1,— правомерно ли питать какие-либо надежды на то, что ваша раса, как в это свято верит В. С., достигнет былого уровня?
— Откуда я знаю? — удивился Кашинг. — Скорее уж вы можете сказать мне это. Вы же говорили, что изучили множество планет и погибших цивилизаций.
— Все они были похожи на эту, — сказал № 2.— Эта планета — классический пример классического положения дел. Технологическая цивилизация приходит в упадок, ее достижения сходят на нет и уже никогда не возрождаются.
— Так почему мы должны быть исключением из правила? И почему это вас так волнует?
— Все дело в В. С., — ответил № 1.— Он живет верой в вас.
— А вам не кажется, что В. С. водит вас за нос?
— Водит за что?
— Ну, разыгрывает вас. Дурачит. Может быть, смеется над вами.
— Нам так не кажется, — сказал № 2.— В. С. — настоящий джентльмен. Он не может так поступить. Понимаете, мы собирали наши данные миллионы лет, и впервые они ставятся под сомнение. Все остальные случаи были идентичны до последней детали. Неужели не ясно, как мы обеспокоены?
— Думаю, ясно, — произнес Кашинг. — Можно спросить вас, чем вы занимались кроме прямых наблюдений? Вы говорите, что убеждены в гибели расы, когда технологическая цивилизация приходит в упадок. Но что происходит потом? Если люди вовсе исчезнут на этой планете, кто займет их место? Что будет после них?
— Об этом мы никогда не думали, — серьезно ответил № 1.— Никто этим не интересовался.
Шары немного помолчали, потом принялись взволнованно раскачиваться. Наконец № 2 сказал:
— Нам надо все это обдумать. Мы должны взвесить ваше предположение.
И они покатили вверх по склону. Их глазки забавно метались по поверхности. Вскоре шары исчезли из виду.
Незадолго до наступления ночи Кашинг и его спутники выбрались на окраину Города. Они решили сделать привал перед просторной, вымощенной булыжником эспланадой, которая простиралась до больших серых каменных зданий. Путешественники испытывали странное чувство: не хотелось идти дальше и входить в Город. Возможно, следовало изучить его издали, чтобы свыкнуться с мыслью о его реальности.
Каменные ступени вели к широкой эспланаде, протянувшейся более чем на милю. Однообразие булыжной мостовой скрашивали выложенные камнем клумбы, в которых сейчас было больше травы, чем цветов, фонтаны и фигурные бассейны, полные пыли вместо воды. На одной из ближайших клумб все еще росло несколько ветвистых розовых кустов с блеклыми цветами. Ветер гнал по плитам лепестки.