Сорные травы (Шнейдер, Дзыговбродский) - страница 125
Машина наконец выбралась из толпы, муж прибавил скорость.
– Налюбовалась? Все еще жаждешь пообщаться с добропорядочными горожанами?
– Слушай, достал. Измором, что ли, пытаешься взять?
– Вроде того. Очень хочется развернуть машину и запереть тебя дома.
– Попробуй, – хмыкнула я.
– Думаешь, не справлюсь?
– Думаю, справишься. А дальше?
– Поймешь, что я был прав.
– Сам в это веришь?
Ив не ответил. Правильно сделал: салон движущегося автомобиля не лучшее место для выяснения отношений. Не то чтобы я всерьез поверила угрозе – чего-чего, а до попыток утвердить свое мнение с помощью грубой силы муж не опускался никогда. Хуже всего – Ив был прав… Да и мои остатки здравого смысла кричали в голос о том, что я совершаю вопиющую, опасную глупость, что в грамотно организованном бою нет нужды закрывать вражескую амбразуру собственным телом, что надо развернуть машину. И вообще запереться дома и ждать, чем дело кончится, лучше всего – в компании небольшого арсенала. Беда в том, что сидеть, как выражается Ив, на попе ровно я не умела.
Машина остановилась там, где от дороги ответвлялся проулочек, ведущий к бюро. Отсюда можно, не слишком привлекая внимания, увидеть, что происходит за решетчатой оградой морга. Я на миг пожалела, что толпы, как в прошлые дни, сегодня нет. Окажись здесь агрессивная орда с лозунгами, я бы имела право попросить Ива вернуться домой. Но орды не было – была очередь, уставшая, безразличная, чем-то смахивавшая на те бесконечные советские очереди, в которых мне довелось постоять еще ребенком. Интересно, номерки на ладонях уже пишут?
– Ну что? – спросил Ив.
Я прислонилась лбом к бардачку. Страшно.
– Маш?
Щелкнул расстегнутый ремень безопасности.
– Погоди, – сказал муж. Достал из барсетки пистолет, сунул за пояс, демонстративно расстегнул джинсовую куртку. Потер подбородок:
– Зря брился. Со щетиной было бы колоритнее и убедительней.
– Сдурел? Зачем?
– Потому что ты – моя жена, – он ухмыльнулся. – Не дрейфь, Маруська. Прорвемся.
Мы выбрались из машины. Ив пристроился за правым плечом, отступив на полшага. Ангел-хранитель с фингалом и пистолетом.
Ветер проволок по асфальту плакат «Судить черных трансплантологов!».
Очередь выстроилась к двери ритуального агентства, откуда обычно и выдавали покойников, но хвост ее, обогнув здание, доходил почти до служебного входа. Заметив, как мы поднимаемся по ступенькам, народ зашевелился, подтягиваясь ближе. Я достала ключи, но тут же поняла, что необходимости в них нет – уехав, полиция не только не опечатала, но и даже не закрыла как следует двери, просто притворив. Я оглянулась на стягивающееся кольцо людей. Повернулась лицом к толпе, чувствуя, как сами собой разворачиваются плечи и поднимается вверх подбородок. Как бы страшно мне ни было, никто этого не увидит.