— А я хочу. Тебе что, жалко? Все равно все наши счета оплачивает Пьер.
— Я и сам могу их оплатить. — Он похлопал себя по заднему карману джинсов, удостоверившись в наличии бумажника. — С какой это стати их должен оплачивать Пьер?
— А с такой, что с него не убудет. И потом, это по его вине мы торчим здесь, как пленники.
— И тебе здесь плохо торчать?
— Нет. С того момента, как сорвалась наша операция «Фантомас», мне тут стало нравиться. Кстати, я даже немного соскучилась по нашей охране.
— Тогда давай сходим к ограде. Проверим, чем они заняты.
Она на удивление охотно согласилась. Похоже, ради куража.
Прячась за деревьями, они приблизились к тому кусту, который помог им сегодня перед рассветом осуществить незаметное перескакивание через ограду. Затаились. И услышали по ту сторону ограды разговор. Конечно же, на непальском.
Она тяжело вздохнула.
— Стерегут нас. И все ждут Пьера.
Энди прикрыл ладонью ее рот.
— Тише, Русалка. Я хочу послушать…
— Ты что-то понимаешь? — сквозь его ладонь прожужжала она.
— Не все, но то, что они говорят, понять не сложно, потому что они ругаются, — прошептал он ей на ухо.
— Ругаются?
— Да. Но не между собой. Они ругают Пьера.
— Ой, это уже интересно. Переведи мне, пожалуйста, Куку.
— Не могу, Русалка. Они употребляют грязные слова.
Ее глаза в темноте заискрились.
— Очень грязные? Какие?
— У меня язык не повернется такое проговорить.
— Пожалуйста, Куку, — взмолилась она в его ладошку. — Я тоже хочу услышать эти слова. Уверена, что они как раз и выражают истинную сущность Пьера.
Но вместо того, чтобы обласкать ее слух непристойными непальскими ругательствами, он взял ее за руку и вытащил из-под куста.
— Пойдем спать, Русалка. Уже поздно…
Она на удивление легко смирилась. Они вернулись в номер, и только тут Энди почувствовал, что усталость просто косит его с ног. Еще бы! Бессонная ночь, попытка к побегу. Потом обезьянья акробатика с ее сумкой. А затем полдня самых бурных развлечений.
— Я дико устал, Русалка. Хочу спать, — сказал он, плюхнувшись на диван.
— Я тоже. Что ж, спокойной ночи, Куку.
— Сладких сновидений, Русалка.
Совершенно привычно, как будто делал это всю свою жизнь, он прикрыл глаза и приготовил щеку для поцелуя. Но поцелуя не дождался. Открыл удивленные глаза и уставился на нее.
Она сидела у дивана на полу, улыбалась и, подставив щеку, ждала его поцелуя.
Энди не заставил себя ждать. Поцеловал ее. Не поцеловал, а прилип к ее щеке губами, как пчела к цветку. И не мог оторваться, пока она сама не убрала свою щеку. Сладкую, пахнущую ванилью с миндалем. А потом он увидел в проеме двери ее машущую руку…