Подошёл трамвай. Загрузились в него и поехали. А на проспекте Горького остановка прямо перед входом в зоосад. Ой, народу-то тут! Особенно малышни много. Шумят, галдят. Какой-то малыш лет пяти в смешной жёлтой панамке ревёт в голос. Ушибся, что ли? А, нет. Ему бабушка мороженое отказывается покупать. Говорит, что он и так уже две порции съел, хватит. А то горлышко заболит. Предлагает вместо мороженого булочку. Но малыш не соглашается и требует мороженое.
Кстати, я тоже хочу мороженое. Пока папа стоял в очереди в кассу, попросила у него денег и купила. Вкусненько так. Приятненько.
И вот, мы прошли на территорию зоосада. В этом году я ещё ни разу не была тут. Всё никак не получалось. То дела какие-нибудь, то погода неподходящая. А сегодня вот получилось приехать. И родители свободны, и погода отличная. Солнышко ярко светит, воробьи на ветках чирикают. Идём, зверей смотрим. А я ещё и брикет мороженого облизываю, стараясь не капнуть себе на платье.
Неожиданно, лившаяся из репродукторов музыка смолкла. Незнакомый голос прокашлялся и сказал, что ровно в полдень будет передано важное правительственное сообщение. Вновь заиграла музыка. Что-то случилось? Впрочем, меня это мало волновало. Гораздо важнее было не обкапаться мороженым, которое начало таять у меня в руке.
В конце концов, мороженое на солнце растаяло до такой степени, что держать его стало невозможно. Я начала оглядываться в поисках урны, чтобы выбросить остаток. И тут музыка снова оборвалась. А вот этот голос я узнала. Это товарищ Молотов говорит. Люди стали замолкать, подтягиваться ближе к громкоговорителям и слушать товарища Молотова, который начал свою речь:
Граждане и гражданки Советского Союза!
Сегодня, в 4 часа утра, без предъявления каких-либо претензий к Советскому Союзу, без объявления войны, германские войска напали на нашу страну, атаковав нашу границу во многих местах...
- ...Дед, да ты чего? Соль, спички. Ещё скажи сухари сушить.
- Цыть, шмакодявка! Матерь вон спроси, каково в восемнадцатом году было. Она тогда как раз твоих лет была. Как мы из Питера в деревню бежали. Потому что в городе жрать нечего было. Понимаешь, жрать нечего! Совсем нечего! Как я за золотые серёжки твоей прабабки две буханки хлеба выменял. Две буханки хлеба за золотые серёжки!
- Дед, ну ты и сравнил! Тогда беляки наступали, контра всякая недобитая в тылу вредила. Сейчас-то такого нет ничего!
- Германцы - это тебе не беляки. А ну как они вглубь страны прорвутся? К Киеву, например.
- Куда?!
- Гм... Нда. Насчёт Киева, это я хватил. Но к Смоленску-то подойти могут.