Со временем Монс перестал оправдываться перед братом. В конце концов, почему успешности надо стыдиться?
«Конечно, — говорил он ему. — У меня собственный бизнес и счет в банке». А потом рассказывал о своем новом автомобиле, приобретенном недавно пакете ценных бумаг или мобильном телефоне.
Ту же неприязнь он читал в глазах жены брата и не мог их понять. У них же была отличная семья, дети, которые их навещали!
«Ну, пора», — сказал себе Монс, поднимаясь со скрипящего стула.
Мария Тоб прощебетала несколько вежливых фраз и повесила трубку. Чертовы клиенты! Не могут как следует сформулировать вопрос, поэтому дать толковый ответ нет никакой возможности. Полчаса уходит только на то, чтобы понять, чего они хотят.
В дверь постучали, и, прежде чем она успела ответить, в кабинет заглянул Монс.
«Тебя в Лундсберге[28] не учили, что в таких случаях надо дождаться разрешения войти?» — мысленно спросила его Мария.
Веннгрен виновато улыбнулся, словно догадавшись, о чем она подумала.
— У тебя есть время? — спросил он.
«Разве я могу сказать тебе „нет“?» — ответила про себя Мария, указала ему на кресло для посетителей и отменила входящий звонок.
Он закрыл за собой дверь, это плохой знак. Мария судорожно пыталась сообразить, в чем дело: не упустила ли она чего, не забыла, нет ли у какого-нибудь клиента оснований для недовольства. Однако не обнаружила ничего подобного. «И это самое худшее, что есть в моей работе, — подумала она. — Можно смириться и с ненормированным рабочим днем, и со стрессами, и с начальством, но только не с этим. Эта неопределенность — словно бездна, внезапно открывающаяся под ногами». Она вспомнила Ребекку и ее оплошность, в результате которой фирма запросто потеряла несколько миллионов.
Монс сел в кресло и огляделся, постукивая себя пальцами по бедру.
— Прекрасный вид, — заметил он, глядя в окно, за которым громоздились грязно-бурые фасады соседних домов.
Мария из вежливости рассмеялась, но промолчала. «Ну, давай же», — мысленно подтолкнула она Веннгрена.
— Ну и как у нас с этим?.. — Монс показал на стопки бумаг на столе.
— Хорошо, — ответила Мария и набрала в грудь воздуха, прежде чем начать подробный рассказ о своих делах.
Однако, взглянув на Монса, она поняла, что тот явился не за этим.
— От Ребекки что-нибудь слышно? — спросил Веннгрен.
Мария Тоб опустила плечи.
— Да.
— Торстен сказал, что она осталась в Кируне.
— Да.
— Зачем?
Мария Тоб пожала плечами.
— Я действительно не знаю.
— Хватит, Тоб, — твердо сказал Монс. — Мне известно, что это ты убедила ее поехать с Торстеном, и, честно говоря, мне эта идея никогда не казалась блестящей. Я хочу знать, что с ней происходит. В конце концов, она здесь работает, — добавил он, сделав паузу.