— Он дома? — твердо спросила она.
Кристин вздохнула и взглянула на гостью, как смотрят на непослушного ребенка, в очередной раз разочаровавшего родителей.
— Я действительно этого не знаю, — повторила она. — Я не из тех жен, что держат своих мужей на коротком поводке.
— Тогда я съезжу в Юккас-ярви и, если его там не окажется, отправлюсь в город, — сказала Анна-Мария, подавив в себе желание закатить глаза.
Стоя на крыльце, Кристин Викстрём провожала глазами удаляющийся «форд эскорт». Ей не понравилась эта женщина из полиции. Ей вообще никто не нравился, кроме Стефана и детей. Она любила только свою семью.
Иногда в голове у Кристин будто включался кинопроектор. Это случалось не так часто. Обычно он показывал разную чушь, но на этот раз ей предстояло посмотреть один из самых любимых ее фильмов. Кристин закрыла глаза, подставляя лицо теплому осеннему солнцу. Совсем как летом, даже не верится, что в Кируне может быть такая осень.
Такая же погода стояла прошлой весной.
Кристин видит окно, в которое светит яркое весеннее солнце. Изображение размыто, цвета неяркие, приглушенные. Волосы вокруг ее головы расплываются, образуя пятно, напоминающее нимб. Она сидит на кухне рядом со Стефаном. Он наклоняется к ней, и она обнимает его, гладит по голове. «Успокойся», — говорит она ему. Он плачет. «Мильдред, — всхлипывает он. — Я больше не могу с ней». Он хочет только покоя, и дома, и на работе. Но Мильдред уже посеяла семена раздора. Кристин ласкает мягкие волосы мужа. Это священные минуты. Стефан такой сильный, он никогда не искал у нее утешения. А она хочет быть для него всем. Что-то заставляет Кристин поднять глаза — и она видит в дверях их старшего сына Беньямина. Длинные волосы падают ему на плечи, на нем узкие потертые джинсы черного цвета. Боже, на кого он похож! Беньямин молча смотрит на родителей — и взгляд его делается каким-то диким. Кристин хмурит брови, и это означает, что он должен исчезнуть. Она знает, Стефан не хочет, чтобы дети видели его таким.
Фильм закончился, а Кристин все еще стояла, вцепившись в перила. Здесь должна была жить ее семья! Если муж Мильдред думал, что никто не посмеет тронуть оставленную им мебель, он ошибался. Направляясь к автомобилю, Кристин снова включила свой кинопроектор. На этот раз она вырезала из фильма кадры с Беньямином.