«Я должен выкрутиться, — думал Стефан. — В конце концов, в чем моя вина?»
Еще в детстве он дружил с мальчиками, которые всячески использовали его. Выполнял их поручения и делился с ними сладостями. А потом протыкал шины автомобилей и бил камнями окна, только чтобы доказать, что пасторский сын не слабак. И сейчас, будучи взрослым, он водится с людьми, которые не ставят его ни во что.
Лиза Стёкель сидела на ступеньках своего «пряничного домика», произведения кондитера-недоучки, как называла его Мимми. Сейчас она собиралась в кафе Мике, где обедала каждый день. Ее дочь нисколько не удивлялась этому: ведь дома Лиза могла найти разве что глубокую тарелку, ложку да банку кошачьих консервов. Собаки бегали по двору, нюхали и метили мочой смородиновые кусты. Ей казалось, они удивляются тому, что она не кричит на них.
«Делайте что хотите», — думала Лиза, с улыбкой наблюдая за своими питомцами.
Странная вещь — человеческое сердце. Оно выносливо и ранимо, словно пятка ребенка, привыкшего шлепать летом по двору босиком. Может ступать по гравию и сосновым шишкам, но любая заноза ранит его глубоко.
Лиза умела терпеть. В этом была ее сила и слабость. Она давно хотела все рассказать Мимми, но сейчас это уже не имело смысла. Слишком поздно.
Да и что она могла рассказать? Правду? Вряд ли. Лиза помнила то время. Дочери исполнилось шестнадцать лет, они с Томми уже давно разошлись. По выходным он пил по-черному. Его счастье, что он был искусный плиточник. Пока для Томми находилась работа, ему хватало и на пиво в будние дни. Мимми, конечно, беспокоилась за него. Она хотела, чтобы Лиза поговорила с папой, и постоянно спрашивала ее: «Мама, ты думаешь о папе?» «Да», — отвечала Лиза. И это было вранье, ее нисколько не заботила судьба Томми. «Зачем ты вышла замуж за папу?» — однажды спросила ее Мимми. Лиза поняла, что сама этого не знает, и ее ошеломило это открытие. Она никак не могла вспомнить их первые встречи, период влюбленности и то, как у нее на пальце оказалось кольцо. А потом появилась Мимми — замечательный ребенок! В то же время это она навсегда привязала Лизу к Томми.
Лиза никак не могла взять в толк, что такое материнское чувство. «Я готова умереть за нее», — думала она, стоя у постели дочери. Однако это признание ничего не значило. С тем же успехом Лиза могла пообещать Мимми поездку за границу, в случае если последний купленный ею лотерейный билет окажется выигрышным. Есть такие матери, которым легче умереть за своего ребенка, чем пятнадцать минут почитать ему сказку перед сном. Однако если вид спящей Мимми наполнял душу Лизы тоской и раскаянием, то Мимми бодрствующая заставляла ее сердце сжиматься от страха. Когда девочка обнимала мать или тоненькими ручонками прикасалась к ее лицу, брак с Томми казался Лизе незыблемым. Однако в конце концов он разрушился на удивление легко. Оказалось, что достаточно просто собрать вещи и уйти. Ни слез, ни криков она не помнила.