— Мистер Уинстэнли, там к нам целая армия движется!
Джерард взбежал на вершину вала. Внизу, в долине Уэя, который обегал холм святого Георгия с запада, по дороге двигалась длинная лента войск. Головная часть ее уже свернула направо, к лондонской дороге. Отряд, человек двадцать офицеров, отделясь от колонны, поднимался на рысях прямо к лагерю. Еще несколько минут — и Джерард узнал Фэрфакса.
Белый конь остановился у подножия вала. Рядом пританцовывала небольшая лошадка с капитаном Стрэви. Он показывал рукой на Уинстэнли и что-то шептал на ухо генералу.
— Так это здесь вы работаете? — спросил Фэрфакс, отстраняясь от капитана. — Покажите ваше поле.
Джерард поклонился и пошел к полю в обход вала. Кавалькада тронулась за ним, Джон догнал и зашагал рядом.
Над бобовым полем, кое-где потоптанным и примятым, пели жаворонки. Несколько согнутых фигур стучали мотыгами по каменистой земле. Утренний ветер шевелил листву одинокого куста.
— И это все? — спросил генерал. — Сколько вас?
— Двенадцать. К полудню придут еще двое.
— Их тут бывает до четырех десятков, милорд, — поспешно сказал Стрэви. По его темному, изрытому оспинами лицу пробегало беспокойство, он покусывал усы. Крестьяне, увидя офицеров, выпрямились и несмело подошли ближе.
— А там что за гарь?
— Мы подожгли вереск, чтобы удобрить землю. На этой земле никогда ничего не росло, кроме вереска.
— Вы живете здесь или в деревне?
— Кое-кто здесь: мы построили хижины.
— А бревна откуда взяли?
— Вон из той рощи, это общинные угодья.
— Общинные не значит ничьи, — сказал Фэрфакс и мельком оглянулся на офицеров. — Общинные земли, как и все в маноре, принадлежат лорду. Здесь лорд — сэр Френсис Дрейк, кажется?
— Мы не можем с вами согласиться, — Джерард старался говорить спокойно и мягко, ища той ниточки симпатии, которая связала их с генералом в Уайтхолле. — То, что мы вскапываем, было землею лорда, но теперь король мертв, и земля его лордов вернулась к простому народу Англии.
Фэрфакс с сомнением покачал головой.
— А правду о вас говорят, — Фэрфакс посмотрел на Стрэви, — что вы заставляете односельчан работать в вашей колонии?
— Мы — заставлять?! — не выдержал Джон.
— Мы никого не принуждаем работать, — ровно, как и прежде, ответил Джерард. — Мы поступаем с другими так, как хотим, чтобы поступали с нами.
— Это все хорошо, да нет ли тут заговора? — быстро проговорил Стрэви.
Уинстэнли взглянул капитану в глаза:
— Если кто-нибудь из нас украдет ваш хлеб или скот либо повалит ваши изгороди, то пусть ваш закон наложит руку на того из нас, кто явится нарушителем.