— Ты! — ахнула Дайана, покачнувшись. Она едва не упала, но он поддержал ее. — Что ты тут делаешь — явился посочувствовать? — сердито выпалила она. — Можешь убираться!
— Дайана, — ровным, спокойным голосом произнес он, придерживая ее за локоть, — поверь мне, я лишь вчера узнал…
— Ну и что, что узнал? Ты ничем не можешь мне помочь. Так что зря отпустил такси — как видишь, на сей раз я тебя никуда не в силах отвезти.
— А я никуда и не собираюсь, — сдержанно ответил он, шагнув вперед, и она увидела на ступеньках две дорожные сумки. — Ни завтра, ни послезавтра. Предупреждаю тебя, Дайана, я приехал насовсем, и ты не сможешь меня выставить. Почему бы тебе не пригласить меня войти в дом?
Дайана развернулась, по-прежнему ошеломленная неожиданным появлением Томаса. Оглядев ее с ног до головы, он начал было:
— Милая, мне так жаль…
Но Дайана и сама знала, как выглядит, — бледная, худая, с глубокими тенями под глазами, никакого следа прежнего блеска…
— Мне не нужна твоя жалость, Том, — прервала она, — да и ты мне не нужен.
Пожав плечами, он поднял сумки и прошел вслед за ней в гостиную.
— Поскольку вторая спальня занята, я устроюсь внизу. Можно, я сделаю кофе?
Но она никак не прореагировала на его вопрос о кофе.
— Откуда ты знаешь, что спальня занята?
— Я разговаривал с твоим отцом. — Томас вошел в кухню и поставил на плитку кофейник.
— Ты хочешь сказать, он… согласился? — недоверчиво спросила она.
Уильямс посмотрел на нее с виноватой усмешкой.
— Он… то есть твои родители согласились, что я имею право на то, чтобы ты меня хотя бы выслушала. Видишь ли, Дайана, я оказался в неловком положении: дело в том, что я не могу без тебя.
— Нет! — воскликнула она, не веря своим ушам.
— Это правда. — Он достал две чашки.
— Не верю. Я знаю, в тебе говорит просто жалость. Том, со мной все будет в порядке, вот увидишь.
— О, узнаю тебя, Дайана, — пробормотал он. — Но я все равно тут останусь. Мне надо закончить книгу, мне нужен покой, а твой дом мне вполне подходит.
Она возмутилась: он даже не сказал ей, что пишет книги под псевдонимом, не доверился ей, а тут, нате вам, явился!
— Тогда уеду я, — пообещала она.
Поставив кофейник на огонь, Томас подошел к ней. Он совсем не изменился за прошедшие месяцы. Дайана сомневалась в том, что ей удастся разлюбить Томаса, но и жалость его она не могла принять.
— Дайана, — произнес он, и она увидела в его глазах решимость, — ты никуда не уедешь. Только вместе мы способны разобраться в наших чувствах. К тому же я могу тебе кое в чем помочь.
— Как? — горько вздохнув, спросила она.