— Вовсе нет…
— Тогда объясни мне, Том.
— Ладно. Я вне себя, и я устал от игр, в которые мы играем.
Губы ее приоткрылись, глаза широко распахнулись.
— Не верю…
— А ты попробуй.
— Я не могу… — Она облизнула губы. — То есть даже если бы и могла…
— А я и не предлагаю спать вместе, пока…
Он бросил на нее презрительный взгляд, и ей стало смешно. Не понимаю почему, но его раздражение доставляет мне удовольствие, подумала Дайана.
Словно прочитав ее мысли, Томас выругался и отвернулся к раковине.
— Почему бы тебе не пойти и не заняться чем-нибудь? — бросил он через плечо.
— Нет уж, лучше давай выясним отношения. Неужели ты хочешь, чтобы я поверила, будто я для тебя желанна сейчас?
Дайана увидела, как он замер, а затем, обернувшись, внимательно посмотрел на нее.
— Я ведь стала тощей как палка, — тихо продолжала она, а потом, с присущей ей прямотой, добавила: — К тому же я могу остаться хромой на всю жизнь. Мы оба знаем, что я никогда не была красавицей, а ты предмет мечтаний многих девушек. Ты не думал о том, что тебе просто нужна женщина, Том? Предпочтительнее без гипса. Может, там, на островах, у тебя не было большого выбора…
— Дайана… Он подошел к ней и крепко обнял. — Ты всегда была язвой, но в уме тебе не откажешь, так что позволь мне кое-что тебе доказать. — Она невольно дернулась, и Томас промолвил: — Не трать силы зря.
Он поцеловал ее долгим нежным поцелуем. Он знал, как доставить ей удовольствие. Когда Том оторвался от ее губ, Дайана прерывисто дышала, в глазах ее застыло смятение.
— Вот видишь, милая Дайана, — сказал он, отмечая и растерянный взгляд, и румянец на щеках, и бурно вздымавшуюся грудь, — можешь говорить мне все, что угодно, но на твоем месте я бы вел себя иначе. Может, ты начала не с того конца.
Дайана молчала, хотя ей хотелось ответить нечто вроде: «Ну и что дальше?» или же: «Мужчины — они мужчины и есть!» Но что-то удержало ее. Было в его глазах нечто, озадачившее ее. Только она никак не могла понять, что именно.
— Хочешь выпить? — невозмутимо предложил он. — Обед скоро будет готов.
— Не откажусь, — медленно произнесла она. — Спасибо.
После обеда Томас предложил ей сыграть в скрэббл. Дайана пристально посмотрела на него.
— А тебе не пора заняться книгой? Или написать статью для своей колонки?
— Нет, я все утро работал. Спасибо за заботу, — вежливо отозвался он.
Вот, опять то же мимолетное выражение, думала Дайана, пока Том доставал доску для игры. Что же оно означает?
— Дайана! — прервал он ее мысли. — Но у меня есть одно условие. Ты согласна пользоваться только этим словарем? — Томас указал на старый растрепанный школьный словарь, который отыскал на стеллаже.