Оливия, не веря, грустно покачала головой.
— Послушайте меня, дорогая, — продолжала та. — Вам надо только положиться на него, и вы никогда об этом не пожалеете. Я лично ни на секунду в этом не сомневаюсь, поверьте моему опыту!
Было совершенно ясно, что Мэри Саммерс верила в то, что говорила. «Если бы она оказалась права!» — вздохнула про себя Оливия. Но к чему обольщать себя надеждой, если она все равно рухнет или в крайнем случае даст возможность пройти еще несколько шагов по дороге в никуда.
Если не удастся вернуться на сцену — все остальное не имеет никакого значения.
Оливия не догадывалась, что доктор мысленно аплодировал ее мужеству, с которым она стоически перенесла воистину жестокое обследование. Даже на близком расстоянии по его бесстрастному лицу этого было не увидеть. Безжалостная проверка закончилась. Медсестра помогла ей одеться. Обе молчали, хотя теперь у Оливии появилось сильное желание порасспросить подробнее эту симпатичную женщину. Только открывая дверь кабинета, медсестра проговорила кратко:
— Надеюсь, вы примете все предложения доктора Хардинга. Поверьте, вам не придется жалеть об этом, а главное — у вас нет никаких причин говорить «нет»!
Мудрый совет? Оливия размышляла об этом, следуя за медсестрой с каким-то необычным чувством независимости. Впрочем, многое в этом визите оказалось необычным, и у нее еще будет время поразмыслить над всем этим. А пока что Оливия вернулась в кабинет доктора. Он сидел за своим столом, отделанным красной кожей.
— Итак, мисс Элейн, — заговорил Гиффорд, — оснований для еще одной операции я не нахожу. Суставы работают плохо, но…
Оливия, оглушенная мыслью о том, что она была права, отключилась. В сознании вспыхнуло: «Ничего нельзя сделать!»
— Вы меня не слушаете? Я говорю, вам требуется только весьма интенсивная терапия. Мы используем этот новый прибор, который я привез из Америки, и проведем курс уколов в сочетании с таблетками. Боюсь, это будет нелегко и вы порой будете проклинать тот день, когда встретились со мной. Но если вам удастся выдержать…
— Какой в этом смысл? — перебила она его. — Если я не смогу танцевать…
— Пожалуйста, дайте мне договорить, — нетерпеливым жестом остановил ее Гиффорд. — Я не собираюсь упрашивать вас соглашаться на лечение. Я просто хочу напомнить вам известную пословицу: «И Рим не сразу строился!» Иными словами, если вы призовете на помощь все свое терпение и будете сотрудничать — мы вместе добьемся успеха.
— Я уже говорила вам — я ничего не смогу, если не буду знать, что в результате буду способна танцевать.