Это замечание удивило Гардению, и она с недоумением смотрела на него.
— Париж может испортить человека. Не дайте себя испортить, — пояснил портной. — Помните, одежда, как бы шикарна она ни была, только оболочка. Я не имею возможности переделать или вновь создать самого человека.
Гардения почувствовала, что у него были какие-то причины так говорить, к тому же он говорил очень тихо, чтобы тетушка, уже вышедшая на улицу, не услышала.
— Я запомню, — ответила Гардения, — и еще раз спасибо вам.
— Да поможет вам Бог, — тихо проговорил он, когда Гардения уже догоняла тетушку.
По какой-то причине последние слова мосье Ворта в некоторой степени испортили приподнятое настроение, в котором пребывала Гардения с того момента, когда надела новое платье. Она не могла объяснить, почему. Теперь будущее пугало ее. Возможно, приемы не будут такими уж веселыми. Возможно, не так уж легко, как кажется, будет угодить тете Лили, делать то, что от нее требовалось. Она не понимала, что угнетало ее. Вместо возбуждения, она ощущала только грусть.
В машине тетя Лили откинулась на подушки и прикрыла глаза.
— На самом деле мы никуда не собираемся, — сказала она, — просто я знала, что он никогда не отстанет, и мы не сможем отвязаться, если я не сошлюсь на встречу. Жан Ворт полагает, что весь мир вращается вокруг его салона. Он не очень ошибается, но покупка одежды такая утомительная штука.
— Какой же он молодец, что так быстро сделал мне платье, — заметила Гардения.
— Он никогда не может устоять против чего-то нового: нового лица, нового приема, нового состязания — вот образ его мышления, — объяснила герцогиня. — А теперь сядь прямо, Гардения, и оглядись. Ты должна запоминать всех, кто в это время дня прогуливается по Елисейским полям. Мы поедем медленно, и я хочу, чтобы они увидели тебя.
Герцогиня взяла приделанную сбоку к сиденью переговорную трубку и по-французски приказала шоферу ехать медленнее. По всей видимости, он давно привык к подобным приказам. Они так медленно продвигались вдоль тротуара, что могли неторопливо разговаривать с прохожими. Герцогиня опустила стекло, и теперь Гардении казалось, что она знает всех.
На улице можно было увидеть дам в летних платьях и с кружевными зонтиками. Дамы сидели под деревьями и разговаривали с мужчинами, одетыми в брюки с боковыми складками, которые ввел в моду король Эдуард. Мужчин украшали широкие атласные галстуки, заколотые сверкающими булавками с драгоценными камнями.
Гардения заметила, что все обращали внимание на ее тетушку, а несколько человек кивнули в знак приветствия, явно приглашая ее присоединиться к ним.