Я покачала головой.
— Ты не можешь винить в этом себя. При чем тут ты?
Лайам скривился:
— Именно это и сказала мне Мойра. А потом добавила, что Дженни была слабой.
Я поморщилась, и Лайам, заметив выражение моего лица, со вздохом кивнул:
— Знаю, что ты хочешь сказать: что я скотина и трус, потому что вообще слушал ее. Да, слушал… потому что отчаянно хотел забыть Дженни. Последние три с половиной года в колледже мы с Мойрой были неразлучны — я стал пить, баловался травкой, не брезговал нюхать кокаин, даже едва не подсел на иглу, а заодно приобрел весьма экзотические и дорогостоящие привычки. В те дни, когда мне было совсем плохо, я часто думал, как же мне повезло, что Дженни умерла… а потом, придя в ужас, уходил в запой или нюхал всякую дрянь, лишь бы выкинуть из головы эти мысли. Чудо, что я вообще окончил колледж. И не бросил писать. Мне повезло — был один преподаватель, который несмотря ни на что, верил, что я не совсем пропащий, это он, в конце концов, добился для меня стипендии в Оксфорде. Я-то, дурак, думал, что Мойра будет счастлива. Она только и хотела уехать из Ирландии… а потом вдруг выяснилось, что у нее совсем другие планы. Оказывается, они с Дуганом собирать вместе с Париж, учиться живописи. Она уговаривала меня переживать по этому поводу, твердила, что мы будем ветречаться в каникулы, а потом, мол, что-нибудь придумаем, но…
Мне вдруг пришло в голову, что то же самое говорила я сама, когда рассказывала о нас с Полом.
— Но я уже понял, что я для нее — пройденный этап. Даже расстроился… так, удивился. Тогда я как-то разом протрезвел — в полном смысле этого слова. И начал писать — в основном о Дженни. Думаю, я всегда надеялся вновь обрести ее… хотя бы в поэзии.
— И с тех пор у тебя никого не было?
Отставив пустой стакан, Лайам подпер голову рукой и посмотрел на меня. Несмотря на то что он уже прилично выпил, взгляд его по-прежнему оставался ясным.
— Ну таких, как Мойра, у меня всегда хватало. Но если мне случалось встретить девушку наподобие Дженни… это напоминало мне, как я поступил с ней. Я снова видел ее лицо… и говорил себе «нет». Так что мой ответ — нет.
— А тебе никогда не приходило в голову, что бывают и другие женщины? Что не все они так же невинны, как твоя Дженни, но и не обязательно такие суки, как Мойра.
Он рассмеялся:
— Хорошая мысль!
Отставив пустой бокал, Лайам потянулся ко мне, и я напряглась, почему-то решив, что он собирается меня поцеловать. И, как оказалось, ошиблась. Вместо этого он просто поднялся на ноги.
— Может, мне действительно стоит подумать об этом… на трезвую голову. Спасибо, что рассказала о Ники Баллард, — кивнул он и направился к двери.