Может, и остальные члены клуба не такие сухари, какими я их себе воображала?
— Мисс Макфэй? — Возле меня беззвучно вырос мужчина с азиатским скуластым лицом, одетый в серый костюм. Толстый персидский ковер приглушил звук его шагов. — Мисс Данбер пожидает вас.
Изящным жестом он указал на группу стоявших перед камином стульев. Чувствуя, как меня незаметно ощупывают взглядоми, я последовала за ним. Мужчина подвел меня к камину, поклонился и тихо удалился из комнаты.
— Тетя Аделаида, — уставившись на спинку стула, смущенно пробормотала я.
Скрюченные пальцы стиснули подлокотник кресла (точь-в-точь когтистая птичья лапа, машинально подумала я).
— Нет-нет, не вставайте, — всполошилась я.
Протиснувшись между креслами, я нагнулась, чтобы приложиться губами в теткиной щеке. Прикосновение прохладной кожи и аромат хорошо знакомых духов «Шанель № 5» на миг заставили меня вернуться в детство. Но когда я, выпрямившись, смогла, наконец, хорошенько разглядеть тетушку, то чуть не упала от удивления. Можно подумать, машина времени перенесла нас в прошлое. Последний раз я виделась с Аделаидой пять лет назад и, естественно, ожидала найти тетушку постаревшей. В конце конов, ей было уже хорошо за шестьдесят — о своем возрасте Аделаида предпочитала хранить молчание, — да и рука, которую я держала в своей, была рукой старой женщины. Но если забыть об изуродованных артритом пальцах, во всем остальном Аделаида выглядела точно так же, как в тот день, когда забрала меня к себе. Даже на самый придирчивый взгляд ей нельзя было дать больше пятидесяти. Такие же густые черные, слегка отливающие синевой волосы, уложенные в аккуратную, хоть и слегка старомодную прическу «паж», те же самые близко посаженные серо-зеленые глаза и крючковатый нос. Даже ее костюм из тонкой шерсти вишневого цвета с кремовой шелковой блузкой и ниткой жемчуга шее… я могла бы поклясться, что уже видела его раньше! Наверняка от Альберта Ниппона, машинально отметила я. Впрочем, и брошь с черным ониксом была та же самая, ее любимая.
— Выглядишь просто потрясающе! — пробормотала я. — Жизнь в Аризоне явно пошла тебе на пользу.
Тетушка небрежно отмахнулась.
— Сухой воздух мне полезен. Но стоило мне снова вернуться в этот город, как артрит тут же напомнил о себе. Садись же! Терпеть не могу постоянно задирать голову!
Я опустилась в кресло напротив нее, машинально пристроившись на самый краешек, вместо того чтобы погрузиться в его уютные глубины. Тот же мужчина с азиатским лицом, появившись как из-под земли, бесшумно поставил на столик поднос с маленьким чайником и двумя чашками китайского фарфора — чашки эти, украшенные узором из тонких веточек, я тоже помнила с детства. Налив в наши чашки ароматный жасминовый чай, он молча поклонился и беззвучно исчез. Все это время я чувствовала себя под прицелом холодных тетушкиных глаз.