Суэла что-то забормотала на фарси. Во всяком случае, я решила, что это фарси. Слетавшие с ее губ слова вплетались в шум ветра за окном, сливаясь с ним, — так две реки сливается в одну, почему-то подумала я. Закрыв глаза, я принялась повторять про себя: «Изыди, инкуб! Изгоняю тебя, демон! Исчезни во мраке навсегда!»
Ветер, врывавшийся в разбитое окно, становился все холоднее с каждой минутой. Крохотные льдинки, которые он нес с собой, словно булавки, впивались мне в кожу. Открыв глаза, я увидела кружившиеся в воздухе снежинки. Пол вокруг нас тоже был усыпан снегом.
Все мужчины одинаковы, недовольно подумала я. Вечно таскают в дом всякую грязь!
«Изыди, инкуб! Изгоняю тебя, демон! Исчезни во мраке навсегда!»
«Чего же тебе еще?» — спросил он. Тоже, между прочим, чисто по-мужски, фыркнула я. Мое дело, мол, спросить, а ты тут мучайся, ломай себе голову! А как же любовь, верность, забота и все такое? Желание быть рядом с…
«Изыди, инкуб! Изгоняю тебя, демон! Исчезни во мраке навсегда!»
…с той, которую он так старался соблазнить? Если бы он по-настоящему любил меня, разве бы превратил мою комнату в такой свинарник?! А мои наброски?!
«… во мраке навсегда! Изыди, инкуб! Изгоняю тебя…»
Да любой нормальный мужчина знает, что умение слушать ценится женщинами куда больше, чем изобретательность, которую представители сильного пола проявляют в постели! Кстати, мог бы тоже что-нибудь о себе рассказать!
«… демон! Исчезни во мраке навсегда! Изыди, инкуб! Изгоняю тебя…»
Хотя… может, именно это он и пытался сделать, показывая мне все эти сны с процессией фей, спохватилась я. Помнится, я спросила его, кто он такой, и все эротические сны прекратились как по мановению волшебной палочки, сменившись другими, в которых я вместе с феями брела в сторону леса. «Ты этого и добивался, да? Хотел намекнуть мне, кто я такая?»
Какой-то особенно резкий порыв ветра хлестнул меня по лицу… но я почему-то не почувствовала знакомого холода. Хотя к этому времени плечи и головы всех остальных женщин были покрыты снегом, а уцелевшее стекло затянуло тонкой пленкой льда, ветер, коснувшийся моего лица, казалось, явился сюда прямиком с Карибского моря. «Да, — шепнул он мне на ухо, и я почувствовала, как жаркая волна медленно разлилась по всему телу, ударила в спину, в ноги и в сердце. — Я хочу узнать тебя… и хочу, чтобы ты тоже узнала меня. Ведь ты и я… мы прежде знали друг друга…»
Я расхохоталась. Старая как мир песня: «Мы с вами раньше, случайно, не встречались?»
Но, даже смеясь, я вдруг поймала себя на том, что перед глазами у меня стоит все та же картина — колышущийся под ногами вереск, бесконечная цепочка фигур, их силуэты, постепенно тающие в тумане у меня на глазах, мой страх, что мы не успеем добраться до прохода… потому что первыми должны пройти всадники… и один из них, решивший вернуться. За мной. Он вернулся за мной! Я протягиваю к нему руки. Я вижу, как они проходят сквозь его тело. Это было последнее, что я успела увидеть во сне… но не наяву. Может, все дело было в круге — или в том, что теперь он был так близко (теплый ветерок щекотал мне щеку, украдкой забирался под воротник). Я вдруг почувствовала, как наши руки соединились, ощутила его плоть. Не отрывая от меня глаз, он рывком дернул меня к себе… и тут вдруг его руки как будто заледенели.