А вот почему, интересно, у лежалых зомбаков слизь какая-то внутри?
– …Да попал ты ему в голову, я сам видел, – с досадой произнес Крысолов. – Видно, вскользь пришлось. Потом засуетились все. Ну и психология подвела немного – у Хана вон мозги наружу, у Тимура – тоже. У охранника – сквозная дырка в голове, ветер гуляет, рядом Жорик лежит – тоже голова в крови. Вот и сработал стереотип: раз трое – упокоенные, а четвертый похож на этих троих, значит, тоже упокоен. Вообще много ошибок совершать стали, – задумчиво сказал он, – и тогда в больнице, и здесь вот – два раза подряд. Повязали они нас «по-детски». Нет, точно завязывать надо с охотой. Вот и Индеец тоже это доказал: лимит везения ограничен. Так что оседать надо.
– А ты все же здорово Тимура довел, – признал Артем. – Так его разъярить, чтобы он из себя вышел… А потом из такой ситуации выкрутиться…
Глаза у него, после того как Варька засадила ему в руку какой-то дряни, слезиться перестали, и нос прошел. Спать от нее, правда, немного хотелось, но не сильно, так что он вполне еще мог вести беседы. Старый сказал, что у него, скорей всего, «поливалентная аллергия» – не только на тимофеевку, но и на рожь. Так что, может, и к лучшему, что он с командой пойдет. Уж какой из него хлебороб теперь, с аллергией этой.
Крысолов недоуменно посмотрел на него:
– Да ты что, Артем! Какое «выкрутиться»? Нам повезло невероятно, фантастически повезло, что мы, как ты говоришь, «выкрутились». Я и правда Тимура старался до белого каления довести, но только для того, чтобы он нас прикончил быстрее, а это уж чистая везуха, что так вышло все с Ханом и Индейцем, ну и ты опять, можно сказать, нас спас. Вот если кто и «выкрутился», так это ты. Я и не представлял, что так руки можно вывернуть.
– А внутри у зомбаков не просто слизь – какой-то сложный коллоид. Он препятствует их высыханию, – вмешался Старый. – Это еще в первый год выяснили, когда стали находить запертых зомбаков. Стоит такой упырь где-нибудь за стеклом, в будке охранника – и по стеклу этот коллоид, который у него из тела проступает, размазывает. Так ведь в принципе у обыкновенного мертвяка никакой слизи в теле нет.
– Так это обыкновенные. Их мухи едят, – вздохнул Крысолов, – в книжках, что до Песца писали, зомби поголовно все ходили с «…личинками, шевелящимися в глазницах». Эх, если бы оно и вправду так было, за одно лето проблема мертвяков была бы решена: уже в первую осень от большинства трупов, находящихся на свежем воздухе, остался бы чисто объеденный опарышами скелет. И это при том, что мозги они у покойников сожрали бы в первую очередь.