Застолье с милыми собеседниками, где кроме атабека сидел местный визирь и скромно притулился греческий священник, проходило под сольный концерт заезжего музыканта. Приятная музыка и негромкое, задушевное пение немного подняли настроение и увели от тягостных воспоминаний. Атабек хвастался богатством своего фьефа[23] и благосклонным отношением со стороны султана Саид Мухаммед Бахадура.
– О чем поет этот музыкант? – поинтересовался Норманн.
– О, тебе надо это знать! – воскликнул Атсиз Тутуш. – Он воспевает подвиги наших воинов в войне с франками.
– Разве они дошли до ваших земель?
– Нет, нет, – засмеялся атабек. – Мы воевали с ними в Сирии.
– Как же ваших предков туда занесло?
– Почему это занесло. – На этот раз хозяин стал строг. – Сирия всегда входила в состав Персии. Переведи песню! – приказал он священнику.
– Сначала поется о том, как франки напали на фьеф эмира Юсуфа, начали вырубать сады и уводить людей и скот, – заговорил грек.
– Зачем сады губить?
– Обычная тактика европейской междоусобицы.
– Глупо. И чем все это закончилось?
– Сейчас он поет о том, как аскар набросился на врагов со стремительностью орла, осыпая их градом стрел и камней.
– Победа за нами?
– Разумеется! – улыбнулся священник. – В крепость привезли семьсот голов.
– Какое варварство!
– Вы о чем, князь Андрей сын Федора?
– Вы уже все обо мне разузнали? – усмехнулся Норманн. – Зачем убитым врагам отрезать головы?
– Ах это! Обычный для Востока вариант премии воинам. Князья платят за каждого убитого вражеского воина, для чего и предъявляют голову.
Если задуматься, то вполне прагматичный способ контроля за своим войском. Пришел воевода, доложил о разгроме противника, получил в награду соболью шубу и отпраздновали победу. А тут чин чинарем, высыпали во дворе головы, пересчитали, заполнили нужные бумаги и выплатили денежки. И князю без дополнительных пояснений понятно, что за битва случилась где-то там далеко. Семьсот убитых и пара тысяч пленных говорят сами за себя, крепенько досталось неприятелю.
Три расшивы вышли в море с первыми лучами солнца. Кораблики подняли паруса и медленно потянулись на север. Местные купцы рассказали интересную историю о возникновении пиратов. Оказывается, давным-давно великий полководец Александр Македонский основал здесь пограничную и таможенную заставу. Шли века, Греция уступила первенство Риму, затем падающего орла подхватила Византия. Со временем далекий таможенный пост начал жить собственной жизнью, собирая дань только для себя. Тем не менее патрулирование между Апшероном и Кара-Богаз-Голом не прекращалось. Две флотилии – восточная из Уфры и западная из Беюка – регулярно выходили в море. Против пиратов разработали нехитрый план, расшивы взяли на борт лучников и копейщиков, а под бортом спрятались драккары. Корабельщики и норвежцы дружно одобрили идею морской ловушки, но Норманн чувствовал какую-то неправильность, что-то недодумано или упущено. После полудня со стороны берега показались паруса.