– Княже! – воскликнул Сипой. – К тебе проявили невиданную милость! Ты в первой дюжине лучших людей Новгорода!
– Разве? С чего ты так решил?
– Ты ничего не понял? Тебе даровано право хранить свои товары в монастырских клетях!
– Ну и что? Какая разница где держать пушнину или ворвань? Разве что почетно.
– Почет, это само собой. Здесь не взымается городская доля за землю и стражникам платить не надо.
– Не велики деньги.
– Да что ты понимаешь! Я товары для Любека сюда завезу, а с купцов малую цену за хранение возьму.
– Обидишь людей, такое дело не скроешь.
– Какой там! Им же выгода, и монастырю прибыток, каждый месяц серебром отблагодарю.
– Таким способом ты монахам весь двор товаром завалишь, – усмехнулся Норманн.
– Нам все равно склады строить, поставим здесь.
– Тебе видней, лес завезу после ледохода.
– Лес? Княже! Здесь можно строить только из кирпича.
– Пусть будет кирпич. Ты мне бумажку приготовь с раскладом по стройматериалам.
– Обязательно на бумаге? Выделанная береста не в пример дешевле.
– Мне без разницы, пиши на бересте. Да, вот тебе конторские книги для учета. – Норманн протянул дары портала.
– Ух ты! Красота! Китайские? – Сипой осторожно провел ладонью по глянцевой бумаге. – И линии есть для ровного письма! – Он осторожненько убрал конторские книги в кожаную переметную сумку и с надеждой спросил: – На продажу есть? Большие деньги возьму.
– По весне пришлю для Мовчана, отошлешь в Любек, и тебе добавлю. Хочешь – продавай, а лучше одари нужных людей.
– И то верно! За такой подарок тебе век благодарны будут.
Сипой вернулся к чтению грамоты и буквально через минуту бросил шапку на пол и начал танцевать.
– Князь! Князь! – Он упал на колени. – Ты богаче персидского шахиншаха!
– Да что с тобой? Вставай! – Норманн подхватил его под руки.
– Князь Андрей! Тебе даровано право ставить свои корабли к монастырскому причалу!
– Что здесь особенного? Склад в монастыре, значит, и причал монастырский.
– Мытарь не ходит на монастырские земли! Через эту грамоту к тебе весь Новгород начнет в друзья набиваться!
– Разве я один с такой грамотой?
– И другие есть, человек тридцать наберется. Только они никого к себе не подпускают.
– Почему? Или выгоды не видят?
– Да какая у них с этого может быть выгода! Они свой товар завозят, а ты чужой перепродаешь.
– Не вижу принципиальной разницы. С таким же успехом можно взять чужой товар и продать в Любеке.
– Правду люди говорят, не знаешь ты нашей жизни. Почти всем новгородским купцам заказан приход в ганзейские города.
– Это еще почему?
– За набеги. Считай, все купцы отправляют свои дружины пограбить Готланд, или Ревель, или Гапсаль.