– Я могу узнать, в чем суть спора? – поинтересовался Норманн.
– Вот видишь, Остафий Лукич, весь город знает о недовольстве загородских обитателей, а моему сыну в новинку!
– Не печалься, Федор Данилович, он хваткий парень. Я прошлым летом сам видел, как он ловко продал свои щиты.
– Ему бы учиться у нас, в посадники готовиться, так нет, на Итиль собирается с персами торговать.
– Тут такая заковырка, Андрей Федорович, – словенский посадник повернулся к Норманну, – загородские не хотят платить мыто.
– А почему они должны платить? Горожане мыто за торг не платят.
– То горожане, а эти живут за городом.
– Кто с них собирает подати?
– Никто, они собственники своей земле.
– Ха! Нашли о чем спорить! Пусть выбирают посадников и платят в городскую казну подати.
– Федор Данилович! Прав твой сын! И Семена Климовича пристроим, а то на каждых выборах палки в колеса так и норовит вставить.
– Верно! И откуп с Загородского конца получится не в пример больше, чем собранное мыто.
– Вот что значит не замыленный глаз! Мы какой год спорим с бронниками, скобарями, кожевенниками да красильщиками, а простого решения не увидели.
Оба посадских боярина тут же сговорились о времени сбора малого веча, нацарапали записочки на бересте и раскланялись с братскими поцелуями. Норманна повезли дальше: дело делом, а традиции надо соблюдать.
– Отец, – Норманн с трудом выдавил из себя непривычное слово, – а зачем приехал Наримант?
– Знамо дело, денег хочет. Сулит нам выгоду и защиту твердую, только за его словами война прячется.
– Что Иван Калита? Согласился на льготы?
– Не жилец он, с осени не встает. Люди говорят, что суздальские посланцы отраву подсыпали.
– Что же они не поделили?
– Как что, деньги, конечно. Иван Данилович по родству ближе к хану Узбеку.
– Разве они родственники?
– А то! Уж сто лет как породнились с погаными, за ярлыки спорят да друг дружку бьют да грабят.
– Какую уступку требует Новгород?
– Знамо дело, мытников убрать с Волока на Ламе.
– Не боитесь, что Наримант обидится да пограбит Новгородские земли?
– Он слабак, а князь литовский войско не даст.
– Почему? Наримант должен быть с ним в сговоре.
– Здесь другая причина, Гедимин в родстве с Иваном Даниловичем.
– Как бы не ошибиться, а вдруг оба князя навалятся на Новгород.
– Им же будет хуже – и Ганза и Готланд давно нас к себе зовут. Большой войны никто не хочет.
После обеда Федор Данилович уехал в Грановитую палату на малое вече, а Норманн и постельничий Михаил Симеонович Вянгинский отправились на Персидский двор. Собираться в Персию и не получить максимально возможную информацию от Шарафа аль-Хаким Батини было бы глупо.