В конюшне никого не оказалось, чему я был только рад. Я подошел к стойлу, где стоял мой любимец. — Призрак, серый с голубым, сияющим отливом конь. Удивительное животное, его мне подарили еще жеребенком, и я самолично воспитывал его. Подарок единственного друга, который на тот момент у меня был.
— Лилиан?
Я обернулся. В дверях конюшни стоял Кирилл, самый младший из моих братьев. Ему было всего девять.
— Привет, малыш.
Он серьезно смотрел на меня:
— Ты выглядишь совсем по-другому.
— Верно, — улыбнулся я. — Мне больше нет нужды притворяться. Я уезжаю довольно далеко.
— Он выгнал тебя? — Кирилл не называл Регила отцом с шести лет.
— Да. Теперь у тебя только два брата. Но где бы я ни был, помни, я всегда буду любить тебя и, только позови, постараюсь прийти на помощь. Никогда не проигрывай. Помнишь, чему я тебя учил?
Он кивнул. Он действительно помнил.
Раздались шаги, и в дверях конюшни появился Кириан. Он удивленно моргнул:
— Кто?.. — И резко оборвал себя, узнав: — Лилиан?
Я выпрямился:
— Отец только что отрекся от меня. Теперь ты старший. Ты будешь отличным королем, Ки. Только не смей поддаваться ему.
Он взглянул на меч за моей спиной:
— Ты умеешь с ним обращаться?
Я усмехнулся и вывел Призрака из загона.
— Попрощайтесь за меня с мамой и Крисом.
Кирилл кивнул, а Кириан просто смотрел на меня. Мне хотелось, чтобы они поняли меня, но… Я взглянул на Кирилла и, встретившись с его отнюдь не детскими глазами, промолчал.
Когда я выезжал за ворота, некоторые из воинов, узнавая меня, смотрели с непомерным удивлением; они еще не знали, что я стал изгнанником.
— Эй, Лиан, ты что, уснул?! — Окрик пробудил меня от воспоминаний. Я вздохнул и поднялся со скамьи. Наставник, кажется, решил, что я сегодня неплохо подхожу на роль его манекена для битья.
Я покрепче перехватил палку. Прошел всего год со дня моего изгнания. Теперь я обычный солдат-наемник в армии таких же воинов Дамира. Выбора у меня особого не было. В армию я попал через месяц своего путешествия. Напился в трактире, очнулся в казарме.
Мечом и луком я владел в совершенстве, а вот арбалет мне абсолютно не нравился, хотя и был намного эффективнее для некоторых. Топор и палка — это мне не подходило еще больше, но… следовало научиться владеть любым доступным оружием. Вот я и учился. Кажется, сегодня придется залечивать синяки и ссадины.
— Держи палку крепче, красавица, — буркнул наставник.
Я сжал губы. Первый месяц пришлось попотеть, убеждая особо пылких поклонников моей красоты, что я не потерплю насилия над собой. Им в это с трудом верилось, так как в течение последних десяти лет я изображал из себя женоподобное существо — и было довольно трудно избавиться от некоторых привычек. Но им пришлось мне поверить. Однако обращение «красавица» осталось. Только звучало оно теперь немного по-иному. С уважением.