У Рууко отвисла челюсть, он сощурил глаза. Рисса беспокойно заскулила.
— Уннан, ты ведь знаешь, что мне лучше не врать! — пригрозил Рууко.
— Я и не вру! — не отступал Уннан. — Я все время за ней слежу. А тебе не говорил только потому, что боялся Каалы — она бы меня загрызла. — Он опустил уши и поджал хвост, чтобы казаться слабым и беспомощным. Вот же низкохвост несчастный…
— Она чуть не ушла к людям еще в тот раз, когда мы водили щенков посмотреть на человека, — сказала Веррна. — Рисса тогда запретила об этом говорить.
Рисса, смерив взглядом Веррну, объяснила:
— Ты был настроен против Каалы, и я решила оставить тебя в неведении. Но теперь, — она повернулась ко мне, — говори правду, Каала. Ты ходила к людям?
Я лихорадочно соображала. Скажу «да» — и меня изгонят из стаи. Скажу «нет» — стая никогда не поверит, что я вправду слышала верховных волков. И тогда Торелл устроит битву против людей и Тали погибнет. А если в битву ввяжется Рууко, то погибнет и моя стая. Я глянула на Аззуена с Маррой, на Тревегга с Иллин… Я не хочу, чтоб они умирали. Не хочу, чтоб Тали, Брелан или его брат погибли в драке. К тому же бесплотная волчица сказала, что нам нельзя вступать в бой.
Аззуен беспокойно поскуливал рядом, Марра не отводила глаз. Взгляды всей стаи устремились на меня, каждый нос был готов различить малейшую ложь в моих словах. Меня переполнил ужас. Предотвратить битву могла только правда.
Я глубоко вздохнула и проглотила комок в горле.
— Да. Я спасла человеческую девочку, когда она тонула в реке, и потом часто к ней ходила. — Я умолчала об Аззуене и Марре. — Потому-то я знаю, что не все люди нас ненавидят. Им не все равно, какие мы. С ними можно охотиться! — Мне показалось, что если упомянуть про пользу от людей, то стая отнесется к ним лучше. — Люди очень похожи на волков.
Настала долгая тишина. Наконец Рууко заговорил, тщательно сдерживая гнев:
— Мне случалось видеть на нашей территории человеческую девочку. В последнее время все чаще.
— Она собирает растения, — тихо добавила Рисса. — И добывает мелкую дичь.
— Ты водила с собой других щенков? — требовательно спросил Рууко.
Я промолчала. Нечего тянуть Аззуена с Маррой в те же беды.
— Мы тоже ходили к людям, — принял вызов Аззуен. — И вместе охотились. Потому и добывали так много кроликов и барсуков. Мы даже поймали оленя, — он гордо вскинул голову, — и спрятали мясо на Волко-убийце. Там-то мы и подслушали Скалистых волков.
Марра тихо заскулила, толкнув его бедром. Аззуен посмотрел на нее удивленно.
— Стало быть, ты не только нарушаешь закон Долины, но и подстрекаешь других к неповиновению. Я даже слышу от тебя человечий запах. — Рууко встряхнулся. — Я знал, что надо убить тебя в детстве, нечего мне было слушать верховных волков. Именно так гласят легенды: в тебе течет кровь человеколюбцев, а я оставил тебя жить. И нынешние беды, и грозящая нам битва — только последствия.