Рууко, оставив своих волчат, подошел ближе и теперь сверху вниз глядел на нас. Он был самым крупным волком в стае — на целое ухо выше остальных, с широкой грудной клеткой и внушительными мускулами под серой меховой шкурой. Помедлив мгновение, Рууко наклонился и раскрыл над нами огромную пасть. Мать, шагнув вперед, заступила ему дорогу.
— Брат, — попросила она (мать с Риссой родились в одном помете и вступили в стаю Быстрой Реки одновременно), — оставь их жить.
— В них кровь чужаков, Нееса, они будут отбирать мясо у законных детенышей. Лишних щенков стая не вместит.
От злобного голоса меня бросило в дрожь, Триелл начал поскуливать.
— Ты лжешь. — Мать бесстрашно глядела на Рууко снизу вверх, не отводя янтарных глаз. — И прежде бывали тяжкие времена, но стая выживала. Ты просто боишься всего непривычного, для вожака Быстрой Реки ты слишком пуглив. Лишь трус решится убивать щенков.
Рууко зарычал и с размаху обрушился на нее всем телом, прижав мать к земле.
— Думаешь, мне нравится убивать детенышей? — пророкотал он. — Когда мои стоят здесь же? Твои щенки — не просто непривычные, я чую в них кровь чужаков! Не мной они рождены, Нееса, не я нарушил заповедь. Отвечать за все — тебе! — Он вонзил зубы в ее шею и сжимал челюсти до тех пор, пока мать не заскулила. Лишь тогда он ее отпустил.
Мать с трудом встала на ноги и отшатнулась, теперь страшная пасть Рууко нависала прямо над нами. Мы в ужасе отбежали, сгрудившись вокруг матери.
— У них есть имена! — попробовала она вступиться еще раз.
Да, в обход обычая мать нарекла нас при рождении. «Получая имя, вы становитесь частью стаи, — сказала она тогда. — И Рууко вас уже не убьет». Моих сестер она назвала в честь цветов и трав, растущих вокруг норы, Триелла — черного волчонка со сверкающими, как звезды, глазами — в честь безлунного ночного неба. Из-за белого полумесяца, четко прорисованного посреди серой шерсти у меня на груди, я получила имя Каала — Дочь Луны.
Мы с Триеллом и сестрами, трепеща, льнули к матери. Прежде я смеялась над ее опасениями и считала, будто в стаю принимают всех, кто умеет себя вести как настоящий волк. Однако теперь стало ясно, что не только место в стае, но и сама жизнь оказывается под угрозой.
— У моих детей есть имена, брат, — повторила мать.
— Не я их нарекал. Твои щенки рождены вне закона, они не принадлежат стае. Прочь с дороги!
— Я не уйду!
Огромная, почти в рост Рууко волчица, морду которой густо покрывали шрамы, прыгнула на мать вслед за вожаком; вдвоем им удалось оттеснить ее в сторону.
— Убийца щенков! Ты мне не брат! — огрызалась мать. — Ты недостоин зваться волком!