— Арана и я загнали оленя и делили мясо. — Арана было имя человеческой самки, с которой он охотился. — И тут пришел ее самец и забрал всю тушу. Всю. Когда я попытался отобрать свою долю, он ударил меня палкой. Убивать его я не стал, Арана разозлилась бы. Не знаю, будем ли мы еще охотиться вместе.
— Наверное, пора прекратить знаться с людьми, — встрял старый Олаан.
Киннин согласно мотнул головой:
— Всякий, кто пойдет с ними на охоту, станет предателем.
— С людьми мы добываем мяса больше, чем в прежние времена, — возразил Тахиим. — Так жить легче, просто их надо проучить. На следующей охоте покажем им, что мы не низкохвосты!
— Пусть только попробуют забрать у меня добычу! — пригрозил Олаан. — Тогда увидят, что такое волк!
На следующей охоте удалось добыть тучного оленя. Мяса хватило бы на всех, и волки возмутились, когда люди стали их отгонять.
— Мы дадим вам мяса потом, когда разделаем, — заявил один.
— Это наш олень, — бросил другой. — Возьмете что останется.
— Не суйтесь, — велел третий. — Захотим — накормим и вас.
И они склонились над оленем с заостренными камнями в руках.
Первым напал не Олаан. И даже не Киннин, а Нолла, его сестра. Любой волк знает: если кто-то из стаи отталкивает тебя от добычи — ты должен себя отстоять, иначе впредь тебя не подпустят к еде, пока все не насытятся. И Нолла — юная волчица, которой еще предстояло себя показать, — всего лишь следовала закону волков. Она прыгнула на кого-то из людей, но не укусила и даже не толкнула, а только оттеснила его в сторону и нагнулась оторвать кусок оленьего мяса.
Человек поднял заостренную палку и вонзил в спину Нолле. У волчицы перехватило дыхание, она содрогнулась всем телом. И умерла.
Люди и волки на миг умолкли. Затем люди подняли острые палки — и Киннин, с оскаленной пастью прыгнув на убийцу Ноллы, порвал ему глотку.
Затем волки пустились бежать.
Целую четверть луны ничего не происходило. Затем трех волков из стаи Песчаной Горы нашли мертвыми, с ранами от заостренных палок. На следующую ночь волки загрызли во сне четверых людей — никто не сознался в убийстве, однако Олаан и Киннин вернулись домой с окровавленными мордами и без добычи.
Так началась война.
На всем пространстве равнины человек убивал волка — и волк убивал человека. Люди, водившие дружбу с волками, научились от них охотиться и теперь истребляли волков сноровистее, чем другие. Война разрасталась как пожар, и вскоре волк стал убивать волка и человек — человека.
— В моем народе все бьются против всех! — крикнул юноша Лидде, ненадолго улизнувшей из стаи ради встречи с ним. — Те, кто хочет истребления волков, пытаются взять власть в племени и убивают всех, кто за вас заступится. И среди них мой отец и брат. Мне страшно, племени грозит раздор.