Прошу понять меня правильно, я категорически против каких-либо преимуществ для русского народа на территории Российской Федерации. Россия традиционно сочетает в себе национальную, культурную и религиозную многоукладность. Мы можем и должны найти форму общественного и государственного устройства, где каждый народ и каждая отдельная личность будут пользоваться всеми правами и возможностями для своего гармонического развития, но я столь же категорически против любого национального эгоизма внутри федерации, ставящего собственные прагматические интересы выше интересов российского общества и государства вообще.
Вольным или невольным режиссерам разрушительного сепаратизма в современном мире следовало бы извлечь урок хотя бы из югославской трагедии, если они не хотят, чтобы уже в ближайшее время весь Евроазиатский континент превратился в одни сплошные Балканы.
Им также следовало бы не забывать, какую цену уплатил мир за унижение немецкого народа времен Веймара: народ, загнанный в угол, становится смертельно опасным. В России плохо с продуктами питания, но там, уверяю вас, в избытке ядерное оружие. Да и без этого оружия народ в сто пятьдесят миллионов человек не позволит поставить себя на колени.
И если человечество действительно озабочено завтрашним днем России, то ему следовало бы наконец осознать, что от этого завтрашнего дня зависит и его собственная судьба.
Впрочем, каждый волен распоряжаться своей судьбой по своему усмотрению. Самоубийцы — в том числе.
В знаменитой пьесе российского драматурга Евгения Шварца «Дракон» герой, умирая, говорит своему победителю — славному рыцарю Ланселоту:
— Меня утешает, что я оставляю тебе прожженные души, дырявые души, мертвые души…
Если принять Горбачева, начавшего перестройку, за российского Ланселота — победителя тоталитаризма, — то лучшей иллюстрации к сказанному трудно подыскать.
В течение неполных шести лет глава последраконовского государства только тем и занимался, что проводил селекции среди ближайшего окружения. По моим подсчетам, он сменил за это время не менее десяти команд, пока наконец сформировал около себя стабильную группу политических ничтожеств, совершивших попытку августовского путча против него самого.
Увы, по тем же принципам, из того же человеческого материала, с теми же целями происходили кадровые эксперименты оппозиции. Начав отбор с прославленных деятелей науки и выдающихся мастеров культуры, Ельцин после «тихого» путча в Бресте завершил его тем, что назначил возрождать Российское государство бывшего преподавателя марксизма-ленинизма, а хозяйство — недавнего заведующего экономическим отделом газеты «Правда». Причем уровень этики и компетентности задал им он сам.