А для эксперта, конечно, легче всего, если отпечаток сделан на специальной подушечке.
В Швеции двадцать экспертов по дактилоскопии. Двое из них в Гетеборге, один из которых, Бенгт Сундлёв, стоит сейчас рядом с ними.
— Руки, конечно, чешутся, — сказал Сундлёв, глядя на записку.
— По-твоему, задача интересная?
— Ну да… Сидишь сутками, смотришь в окуляры и ищешь… и делаешь эскизы. Что может быть интереснее?
— День за днем, месяц за месяцем, — добавил Бейер.
— И так пока не найдешь двенадцать точек. И знаешь, что мы тогда говорим?
— Бинго!
— Да… если находим. А ты понимаешь, какая за этим стоит работа?
— Не говоря о мастерстве, — сказал Винтер.
— Мы тебе поможем. — Сундлёв посмотрел на Винтера с внезапным интересом. — Ты умеешь ценить профессионалов. Даром что молодой и лохматый.
— Во Франции требуется тринадцать точек, — заметил Бейер. — Так что мы здесь, на севере, рискуем.
— У американцев самая большая в мире дактилоскопическая база данных, — продолжил тему Сундлёв. — ФБР есть в чем покопаться — миллионы образцов. Они там как-то выявили совпадение по семи точкам. К сожалению, это оказались разные люди.
— Не понял, — удивился Винтер.
— У них было два набора отпечатков для сравнения, — разъяснил Бейер. — Семь точек на обоих оказались идентичными. Настолько идентичными, насколько это вообще возможно. И все же выяснилось, что это два совершенно разных человека. Впервые за всю историю — подумай сам: семь точек! Это очень много!
— И все равно недостаточно… — сказал Винтер. — Семи точек мало. Но восемь-то, наверное, хватит… Так что двенадцать — с большим запасом.
— Будь уверен, — хмыкнул Бейер.
— А если взять в работу еще и тот отпечаток? На комоде?
— Это периферический отпечаток, — пояснил Сундлёв. — К тому же очень слабый — очевидно, порвалась перчатка. Волокно ткани уже в работе. Как раз сейчас мы им и занимаемся.
— Но это очень хлопотно, да?
Бейер и Сундлёв одновременно кивнули.
— А другие отпечатки из квартиры?
— Те два? Они хорошие, но, по-видимому, их нет в АФИС. Пока нет.
— А все новые отпечатки?
— Работаем, комиссар, работаем, — улыбнулся Бейер. — В квартире могут найтись и другие отпечатки.
— Если вы работаете, наверняка найдете. Теперь я окончательно убедился. Спасибо за лекцию.
Винтер быстрым шагом миновал дежурного. Ему не терпелось вернуться к рисункам.
И еще у него была копия таинственной записки. Сейчас, когда он то и дело поглядывал на лежавший на столе у Бейера оригинал, текст показался ему более четким, линии длиннее, осмысленнее. Это была карта. Это что-то значило.
И для Хелены тоже. Или она просто забыла записку двадцать пять лет назад в кармане платьица, а найдя, поленилась выкинуть? Такую возможность нельзя исключить… но он исключил, потому что не верил в случайности и совпадения.