– Ты даже не представляешь, Танюша, какое удовольствие я получил, когда колотил кувалдой этих гипсовых голых баб! – захлебывался от восторга Володька. – Оргазм! Век не забыть! Кокнешь осторожненько, а у нее в животе – гексаген или еще какая-нибудь канифоль. Но ты должна рассказать, как же ты все же сумела на них выйти? У меня все теперь требуют подробности, а я – дурак дураком. На такую банду вывел, а объяснить ничего не могу.
Понятно, значит, Володька не просто так пригласил меня пообедать, а, можно сказать – с далеко идущими намерениями.
Решил выведать под рюмочку-другую, как я сумела за сто с лишним километров от Тарасова раскопать такое бандитское логово, добиться, чтобы я поделилась опытом.
Но какой тут опыт?
Рассказать про неуемное женское любопытство, про врожденную любовь к лицедейству и придуриванию или про свою веру в магические кости?
Пожалуй, подумает, что я – сумасшедшая.
– Секрет фирмы, – ответила я привычной скороговоркой.
– Ну, это не разговор… – разочарованно протянул Володька.
– Пока ничего сказать не могу.
– А что? Может быть продолжение?..
Но я только неопределенно кивнула и нехотя принялась за салат «Нежность».
Черт возьми, почему-то у меня не было такого победного настроения, как у моего дружка.
А точнее – с утра вообще не было никакого настроения.
Ну, накрыли очередных бандитов, ну, получил Володька новую благодарность и даже, вероятно, может отхватить крупную денежную премию – и что с того?
Прыгать от счастья, что ли?
Давняя несбыточная мечта Володьки – наконец-то раз и навсегда понять мой метод, который позволяет то и дело вытаскивать на свет божий какие-нибудь сногсшибательные, необычные дела и находить тщательно замаскированные преступные группировки.
Но ведь я сама не всегда могу объяснить, почему так складываются обстоятельства: ищешь вроде бы одно, а наталкиваешься совсем на другое.
И порой то, что ищешь, никак не дается в руки.
Стоп, кажется, я поняла, почему с самого утра была не в духе.
Ведь получается, что дело об ограблении Сергея Конищева оказалось мне не по зубам.
Вроде бы простое такое дельце, не слишком приметное, не такое громкое, как вышло с этим Кузнецом, а все же…
Оно было для меня чем-то вроде мозоли на ноге, которая даже не слишком мешает ходить, но все равно не дает возможности прыгать от счастья.
Ведь если я взялась за дело, то оно должно быть непременно раскрыто или хотя бы хоть как-то продвигаться вперед – такое у меня правило.
А тут – полная тишина.
Выяснилось, что Кузнец и его банда к краже в квартире Конищева вообще не имели никакого отношения.