Подруги быстро переглянулись.
— В общем-то… да, — наконец призналась Ребекка.
Дайана оперлась плечом о дверной косяк и сжала пальцами виски. Теперь, когда подозрения подтвердились на все сто процентов, она никак не могла поверить в то, что с ней и Клейтоном так низко поступили.
Обращаясь к миссис Уинстон, Дайана произнесла:
— Так, значит, это вы написали мне письмо от имени вашего сына?
— Да.
— А ты, — Дайана обратилась к матери, — отправила Клейтону записку за моей подписью?
Вивиан кивнула.
— Точнее, передала через миссис Уинстон.
Дайана обвела женщин сверкающими от ярости глазами.
— Может, мне кто-нибудь объяснит, какого дьявола понадобилось устраивать весь этот балаган? — Не в силах стоять спокойно, она принялась ходить из одного конца кухни в другой. — Ведь вы нас с Клейтоном чуть не погубили!
— Мне очень жаль, девочка, что так получилось, — сказала миссис Уинстон. — Если бы мы знали, что разразится такая ужасная гроза, то выбрали бы другой день для осуществления нашего плана.
Дайана остановилась и сделала шутовской реверанс.
— Премного благодарна за заботу. Ваше счастье, что не приходится произносить эти слова над нашими могилами.
— Но ведь все обошлось, верно? — заметила ее мать.
— Верно. Но только благодаря Клейтону. Если бы не он, то не знаю, была бы я сейчас в состоянии разговаривать с вами.
В глазах обеих женщин вспыхнула надежда. Ребекка первая рискнула высказать пришедшую им в голову мысль.
— Так, значит, вы с Клейтоном… помирились?
— И не надейтесь. Я и ваш сын одинаково презираем друг друга. С чего вы вообще взяли, что наша встреча может завершиться чем-нибудь иным, кроме обмена колкостями?
Вивиан лукаво взглянула на дочь.
— Выходит, вы двое занимались этим всю ночь? Ну, обменивались колкостями?
Дайана густо покраснела.
— Вас это не касается. Впрочем, в одном можете быть уверены: мы с Клейтоном совершенно не подходим друг другу. Любая девушка сделает его более счастливым, чем я.
Вивиан покачала головой.
— Сомневаюсь.
— Зато я ничуть не сомневаюсь, мама.
— Ну а ты, дорогая… — Вивиан испытующе вгляделась в синие глаза дочери. — Ты тоже будешь чувствовать себя счастливее вдали от Клейтона?
Потупившись, Дайана пробормотала:
— Я не понимаю, что ты имеешь в виду.
Миссис Глэдстон грустно улыбнулась.
— Прекрасно понимаешь. Меня ведь не обманешь, девочка. Неужели ты всерьез думаешь, будто я ничего не замечаю? Со дня смерти несчастного Патрика ты сама не своя. И дело тут не только в грусти по любимому отцу. Ты тоскуешь, и избавиться от этой тоски тебе сможет помочь только один человек.