— Ты, вероятно, не ожидал меня?
Вольдемар ничего не ответил; ему, как более рассудительному, сейчас же пришла в голову мысль о той опасности, какой подвергается здесь Лев; он вернулся, запер дверь на ключ и только потом ответил:
— Нет! Мама, вероятно, также не ожидала тебя.
— Я не хочу поздравлять тебя с твоим геройским подвигом в пограничном лесничестве, ты, вероятно, так назовешь свой поступок, — продолжал князь с нескрываемой насмешкой. — Ты убил лесничего, а остальные, трусы, не посмели тебя тронуть.
— Они в ту же ночь бежали за границу, — сказал Вольдемар. — Может быть, они присоединились к тебе?
— Да.
— Я так и думал. Когда ты покинул свой отряд?
— Не собираешься ли ты меня допрашивать? — запальчиво воскликнул Лев. — Я явился сюда, чтобы потребовать отчета у тебя! Пойдем, нам надо поговорить с глазу на глаз!
— Вы останетесь! — приказала княгиня, — я не оставлю вас одних. Если эта встреча необходима, то пусть она произойдет в моем присутствии! Может быть, вы хоть тогда не совсем забудете, что вы — братья!
— Братья или нет, — вне себя воскликнул Лев, — не он совершил низкое предательство! Он знал, что Ванда — моя невеста, и, тем не менее, не постеснялся завладеть ее любовью. Так поступают только предатели и подлецы.
Княгиня хотела удержать сына, но было поздно — злополучное слово уже сорвалось с его языка. Вольдемар вздрогнул, как пораженный пулей. Княгиня побледнела. Ее испугала не безумная ярость младшего сына, а выражение лица старшего, и она оттолкнула его, хотя он был безоружен, тогда как у Льва была шашка. Встав между ними, она повелительно крикнула:
— Вольдемар, Лев… успокойтесь! Я приказываю вам это.
Когда княгиня повелевала, то всегда достигала цели. Так и в данном случае: ее сыновья невольно повиновались. Лев опустил руку, которой уже ухватился за рукоять шашки, а Вольдемар остановился.
— Лев, довольно оскорблений, — резко произнес он, — если ты еще вчера имел право обвинять меня, то сегодня уже утратил его. Я люблю Ванду больше, чем ты предполагаешь, но даже ради нее не забыл бы о чести и долге. Я не бросил бы тайком доверенного мне поста, не изменил бы присяге, которую дал своему начальнику. Все это сделал ты. Пусть мама решит, кто из нас заслужил того названия, которое ты бросил мне.
— Что это, Лев? — воскликнула княгиня, — ты ведь явился сюда с разрешения дяди? Отвечай!
Яркая краска залила бледное до сих пор лицо молодого князя, он не решался поднять на мать глаз и злобно обратился к брату.
— Что ты понимаешь в моих обязанностях? Какое тебе до них дело? Ты ведь заодно с нашими врагами. Я не могу терять время, я должен вернуться в свой отряд.