Маргарита озабоченно покачала головой.
— Вы не знаете Губерта; если он нападет на какой-нибудь след, его не удержишь никакими силами. А он, наверное, что-нибудь да разузнает, если останется в Вилице, так как каждый раз выспрашивает служащих. Поэтому он вовсе не должен оставаться здесь. Я знаю средство. Я разрешу ему сделать мне предложение, — он всякий раз начинает на эту тему, только я всегда обрываю разговор, — и потом преподнесу ему отказ. Он так обозлится, что опрометью помчится назад в Л.
— Нет, я ни в коем случае не допущу этого! — возразил доктор. — Что бы ни случилось, вы не должны жертвовать счастьем своей жизни.
— Да неужели вы думаете, что счастье моей жизни зависит от асессора Губерта? — с презрительной гримаской спросила Маргарита.
Фабиан, действительно, так думал, ведь он слышал из уст самого Губерта, что тот с уверенностью может рассчитывать на «да», но вполне понятное смущение удержало его от более подробного расследования.
— С такими вещами никогда не следует шутить, — укоризненно произнес он, — асессор рано или поздно узнает правду, это может глубоко оскорбить его и навсегда удалить от вас… Нет, ни за что!
Маргарита была несколько озадачена; она не понимала, как можно так серьезно отнестись к отказу, и ее очень мало трогало, что Губерт будет «навсегда удален» от нее. Однако упрек все же подействовал на нее.
— Тогда мне не остается ничего другого, как навести его на ложный след, — заявила она после некоторого раздумья. — Но мы ведь с вами берем на себя большую ответственность. Впрочем, здесь, в Вилице, повсюду заговорщики, и мы тоже можем хоть один раз вступить в заговор, хотя, строго говоря, все же нехорошо препятствовать правительственному чиновнику в исполнении его обязанностей.
— Асессор стремится только к осуществлению своих собственных честолюбивых замыслов, — воскликнул Фабиан, вдруг почувствовав себя героем. — Даю вам слово, что всем тайным делам здесь очень скоро придет конец. Я знаю это от самого Вольдемара, а он всегда держит свое слово.
— Прекрасно! В таком случае оставим заговор. Асессор должен уехать и притом немедленно, а то он сейчас же примется за свои розыски. Вот он уже идет по двору. Предоставьте все мне и только поддакивайте. А теперь возьмемся за книжку.
Когда несколько минут спустя в комнату вошел асессор, он услышал третью строфу французского стихотворения и был чрезвычайно доволен, что Фабиан сдержал слово. Он поздоровался, осведомился о Франке и занял предложенное ему место, чтобы рассказать самые последние новости из Л.
— Ваш бывший воспитанник удивил нас всех, — любезно начал он, обращаясь к Фабиану. — Известно ли вам, что господин Нордек, будучи проездом в городе, заехал к губернатору и нанес ему официальный визит?